Рафаэль Усманов. Жалоба № 2813 в порядке ст.ст. 124, 125 УПК РФ.

Рафаэль Усманов. Жалоба № 2813 в порядке ст.ст. 124, 125 УПК РФ (право на защиту).

1. В свободной стране решения властей постоянно подвергаются критике. Эта критика
сурова, подчас даже несправедлива, но она полезна. Она помогает исправлять ошибки.
Тиран же никогда не исправляет своих ошибок, поскольку слышит лишь голоса льстецов.
А. Моруа
Кучка единомышленников может, опираясь на вооруженные банды или не знающую
жалости полицию, внушить такой страх своим политическим противникам, что они тут же
сойдут со сцены. Вокруг одного диктатора собирается компания убийц, по
недоразумению называемая партией, хотя гораздо больше она похожа на стаю волков. И
древняя, и новая история свидетельствуют, что этот способ правления жесток, слаб,
недолговечен. Забыв о справедливости, единовластный правитель сеет вокруг себя
разрушения и проливает реки крови. Всемогущество развращает его , пусть даже он
по природе честен. Будь он сам хоть святым – его преемник непременно окажется
чудовищем.
А. Моруа
Президенту РФ, Гаранту Конституции РФ,
прав и свобод человека и гражданина,
Руководителю СК РФ, Согласователю
функционирования и взаимодействия
ВСЕХ органов государственной власти, к
которым относится и суд в силу ст. 10
Конституции РФ, Координатору
деятельности правоохранительных
органов по борьбе с преступностью и т.д.
Путину В.В.
Генеральному прокурору РФ Чайке Ю.Я.
Директору ФСБ РФ Бортникову А.В.
Председателю СК РФ Бастрыкину А.И.
губернатору Нижегородской области
Шанцеву В.П.
действующему под видом прокурора Ни -
жегородской области Особо Опасному
Преступнику Понасенко О.Ю.
начальнику УФСБ по Нижегородской об -
ласти Старицину С.Г.
действующему под видом и.о руководите -
ля СУ СК РФ по Нижегородской области
Особо Опасному Преступнику Виноградо -
ву А.П.
начальнику УМВД России по Нижего -
родской области Шаеву И.М.
действующему под видом председателя
Нижегородского облсуда Особо Опасному
Преступнику Бондар А.В.
президенту адвокатской палаты Нижего -
родской области Рогачеву Н.Д.
В Верховный Суд РФ
1

2. В Нижегородский облсуд

от Усманова Рафаэля Раисовича
15.03.56 г. рождения, правозащитника
зарегистрированного, но не
проживающего по адресу: 603038, г. Н.
Новгород, ул. Парашютистов, д. 124.
E-mail: usmanov . rafael .2015@ mail . ru
Тел.: [phone]

защитники, личные адвокаты и
личные представители
Иванова Ирина Александровна,
6, pl du Clauzel, аpp 3, 43000 Le Puy en
Velay, France. Тел + 33 4 71 09 61 77
E-mail: [email protected]
Чебакова Елена Валерьевна
662547, Красноярский край, г. Лесосибирск,
7-й микрорайон, д. 2, кв. 14.
тел.: [phone]
E-mail: [email protected]
Григорьева Ирина Гургеновна
350058, г. Краснодар, ул. Стасова д. 141,
кв. 42.
тел.: [phone]
E-mail: [email protected]
Первушин Виктор Павловича
184142, г. Ковдор, Мурманской обл., ул.
Ленина, д. 17, корп. 3, кв. 13.
тел.: [phone]
E-mail: [email protected]
Бохонов Александр Валерьевич
404124, Волгоградская обл., г. Волжский,
пос. Краснооктябрьский, ул. Олега
Кошевого, д. 4, кв. 23.
тел.: [phone]
E-mail: [email protected]
Лобанов Алексей Николаевич
192212, г. Санкт-Петербург, ул.
Белградская, д. 26, корп. 5, кв. 23.
тел.: [phone].
E-mail: [email protected]

Ситников Игорь Александрович,
603116, г. Н. Новгород, ул. Тонкинская, д.
14 а, кв. 215,
тел: [phone]
2

3. E-mail: [email protected]
Гаврилина Елена Геннадьевна
630096, г. Новосибирск, ул. Станционная, д.
46 Б, пом. 3.
тел.: [phone].
E-mail: [email protected]
Ананьева Людмила Владимировна
630120, г. Новосибирск, ул. Бийская, д. 28;
тел.: [phone].
E-mail: [email protected]
Эдаси Альберто Унович
г. Смоленск, ул. Госпитальная, д. 15, кв. 156
тел.: [phone].
E-mail: [email protected],
[email protected]
Фадеева Надежда Николаевна
630001, г. Новосибирск, ул. 1-я Сухарная, д.
85.
тел.: [phone]
E-mail: [email protected]
Шацкий Александр Васильевич
республика Крым, Симферопольский район,
с. Раздолье, ул. Дружбы, д. 74;
тел.: [phone].
E-mail: [email protected]
Поликарпов Артём Александрович
420044, г. Казань, ул. Восстания, д. 25, кв.
24/5;
тел.: [phone].
E-mail: [email protected]
Бекетов Олег Андреевич
109652, г. Москва, ул. Поречная д. 3, к.1,
кв. 67,
тел.: [phone], E-
mail: [email protected]
Мозговая Любовь Николаевна,
633275, Новосибирская обл., Ардынский
район, дер. Верх-Чик, ул. Ленина, д. 14, кв.
1,
тел.: [phone],
E-mail: [email protected] ,
Ваулин Владимир Олегович
3

4. г. Иркутск, ул. Помяловского, д. 1 «б», кв.
140;
тел.: [phone].
Жалоба № 2813
в порядке ст.ст. 124, 125 УПК РФ.
ОПРЕДЕЛЕНИЯ.
Всеобщая декларация прав человека – далее Всеобщая декларация.
Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и
злоупотребления властью – далее Декларация.
Международный пакт о гражданских и политических правах – далее Пакт.
Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах – далее
Пакт об экономических правах.
Декларация о праве и обязанности отдельных лиц, групп и органов общества
поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы – далее
Декларация о праве.
Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод – далее
Конвенция.
1. 20.01.16 г. мне действующий под видом следователя по особо важным
делам первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по Нижегородской
области аж полковник юстиции Шлыков Андрей Иванович в составе организованного
преступного сообщества с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 210 УК
РФ), по указанию не отдающих отчета своим действиям, не имеющих юридического
образования Особо Опасных Преступников, действующих под видом председателя
Нижегородского облсуда Бондар Анатолия Владимировича, прокурора Нижегородской
области Понасенко Олега Юрьевича, и.о. руководителя СУ СК РФ по Нижегородской
области Виноградова Андрея Павловича при пособничестве (ч. 5 ст. 33 УК РФ)
«адвоката» Разносчиковой Оксаны Владимировны незаконно предъявил постановление
о возбуждении в отношении меня уголовного дела без номера по ч. 2 ст. 297 УК РФ за
якобы оскорбление Особо Опасного Преступника, действующего под видом судьи
Нижегородского райсуда Свешникова Глеба Андреевича. Перечисленные Уголовники
посчитали, что Свешников Г.А., совершая 28.10.15 г. в отношении меня множественные
преступления, отправлял правосудие. То есть, по мнению перечисленных Уголовников,
совершение множественных преступлений стало отправлением правосудия.
1.1 Для достижения преступной цели привлечения меня как заведомо
невиновного к уголовной ответственности (ч. 3 ст. 210, ч. 1 ст. 299 УК РФ) и
фальсификации доказательств по уголовному делу (ч. 3 ст. 210, ч.3 ст. 303 УК РФ),
Шлыков А.И. использовал преступные средства в виде нарушения права на защиту и
быть подробно уведомленным о характере (всех признаках ч. 2 ст. 297 УК РФ) и
основании (доказательствах, подтверждающих все признаки ч. 2 ст. 297 УК РФ)
предъявляемого мне обвинения (п. 3 «а» ст. 14 Пакта, п. 3 «а» ст. 6 Конвенции). Отказ
Шлыкова А.И. и его подельников устанавливать природу правоотношений привел к тому,
что он 11.01.16 г. меня стал якобы опрашивать как свидетеля о совершении мной
преступлений в отношении представляющих исключительную опасность для общества и
Правосудия Свешникова Г.А. и заместителя Бондар А.В. Толмачева Андрея Анатольевича.
В результате чего начиная с 11.01.16 г., Шлыков А.И. незаконно лишил меня
фундаментального права на защиту, не допустив к участию в деле избранных мной в
качестве защитников Иванову И.А., Чебакову Е.В., Первушина В.П., Лобанова А.Н.,
Григорьеву И.Г., Бохонова А.В., Ситникова И.А. , Гаврилину Е.Г., Поликарпова А.А.,
Ананьеву Л.В., Фадееву Н.Н., Эдаси А.У., Ваулина В.О., Шацкого А.В., Мозговую Л.Н. и
Бекетова О.А., которые готовы были принять участие в деле посредством видеосвязи, чем
создал конфликт интересов, являющийся безусловным основанием для его самоотвода в
4

5. силу ч. 2 ст. 3 Закона «О статусе судей в РФ», п.п. 1, 2, 4, 6 ст. 3,ч. 1 ст. 10 Закона «О
противодействии коррупции», ч. 2 ст. 61, ч. 1 ст. 62 УПК РФ, ч. 2 ст. 25 УК РФ, ч. 5 ст. 11
Закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части
установления обязанности лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц
сообщать о возникновении личной заинтересованности, которая приводит или может
привести к конфликту интересов, и принимать меры по предотвращению или
урегулированию конфликта интересов» - далее Закон «О конфликте интересов» в их
нормативном единства и совершил, как минимум, преступление, предусмотренное ч. 1 ст.
285 УК РФ. Также, злоупотребляя правом (ч. 1 ст. 10 ГК РФ) и своими должностными
полномочиями (ч. 3 ст. 210, ч. 3 ст. 285 УК РФ), Шлыков А.И. и Разносчикова О.В.
20.01.16 г. для достижения преступной цели фальсификации доказательств по
уголовному делу (ч. 3 ст. 303 УК РФ) в качестве преступного средства использовали
предоставление мне заведомо ложной информации о моей правоспособности (ст. 140 УК
РФ), чем цинично нарушили моё право на правосубъектность, которое мне гарантировано
ст. 6 Всеобщей декларации, ст. 16 Пакта, п. 1 «а» Принципа 13.
В п. 11.9 Комитет по правам человека ООН в Соображениях от 01.04.15 г. по делу
«Юбой Кумари Катвал против Непала» разъяснил, что ст. 16 Пакта, понимается, как
«умышленное непредставление какому-либо лицу защиты закона в течение
длительного времени может означать отказ в признании правосубъектности
данного лица, если жертва находилась в руках представителей государства,
когда ее видели в последний раз, и если для родственников жертвы создаются
систематические препятствия в получении доступа к потенциально
эффективным средствам правовой защиты, в том числе к судебным ». То есть,
лишение Жертв возможности пользования подлежащими применению нормами
действующего законодательства, доступа к средствам правовой защиты в лице органов
государственной власти, означает нарушение права на правосубъектность и это право
подлежит защите в международных инстанциях, таких, как Комитет по правам человека
ООН.
1.2 Однако прежде чем решать вопрос о допуске к участию в деле избранного
обвиняемым, подозреваемым защитника, необходимо определиться с природой
правоотношений и обусловленных ею нормами действующего законодательства,
которые защищают и обеспечивают право. В силу абзаца 1 п. 4 мот. части Определения
КС № 1276 от 09.06.15 г.: «Генеральная Ассамблея ООН, учитывая принципы,
изложенные во Всеобщей декларации прав человека, положения Международного пакта
о гражданских и политических правах и Факультативных протоколов к нему, … иных
соответствующих международных договоров и обращая внимание на многочисленные
международные стандарты в области отправления правосудия, в своей резолюции 69/172
от 18 декабря 2014 года (A/RES/69/172) подтвердила важность полного и
эффективного применения всех стандартов ООН в области прав человека при
отправлении правосудия и призвала государства - члены ООН приложить все усилия в
целях обеспечения необходимых законодательных и других механизмов и процедур, а
также достаточных ресурсов для полномасштабного применения этих стандартов».
1.2.1 При этом законодательство, нормативные акты и практика
государств должны соответствовать международным стандартам и
международно-правовым актам (абзац 1 п. 4.1 Определения КС № 1276-О от
09.06.15 г.).
1.2.2 В силу абзаца 2 п. 4.2 мот. части Определения КС № 1276-О от 09.06.15 г.:
«…Российская Федерация, обладая государственным суверенитетом (преамбула; статья 3,
часть 1; статья 4, часть 1, Конституции РФ), является самостоятельным и равноправным
участником межгосударственного общения; вместе с тем, объявляя себя демократическим
правовым государством (статья 1, часть 1, Конституции РФ), она должна следовать
обязательствам, добровольно принятым на себя в рамках международных соглашений,
как это вытекает из Венской конвенции о праве международных договоров: каждое
государство обладает правоспособностью заключать договоры, притом что их
обязательность невозможна без выражения соответствующего согласия (статьи 6 и 11);
каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими
добросовестно выполняться (статья 26), так чтобы участник не мог ссылаться на
положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им
5

6. договора (статья 27)».
При этом, «государство обязано признавать и гарантировать права и
свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и
нормам международного права » (абзац 3 п. 4.2).
1.3 В силу абзаца 6 п. 2 мот. части Постановления КС № 22-П от 16.07.15 г. :
«Юридические конструкции бланкетного характера могут отсылать к положениям не
только законов и находящихся в нормативном единстве с ними подзаконных актов, но и
международных договоров Российской Федерации, поскольку Конституция РФ признает
их составной частью правовой системы России и закрепляет приоритет
установленных ими правил в правоприменительной практике (статья 15, часть 4),
а также предусматривает возможность участия России в межгосударственных
объединениях и передачи им части своих полномочий в соответствии с международными
договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и
гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации
(статья 79)».
1.4 В силу ст. 53 Венской конвенции о международных договорах: «Договор
является ничтожным, если в момент заключения он противоречит императивной норме
общего международного права. Поскольку это касается настоящей Конвенции,
императивная норма общего международного права является нормой, которая
принимается и признается международным сообществом государств в целом как
норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только
последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер».
При этом «Императивное по своему характеру правило …, не предполагает
наличие у суда или иного органа, применяющего закон, дискреционных
полномочий, которые позволяли бы ему в таких случаях игнорировать действие
этого закона» (абзац 1 п. 4.3 Постановления КС № 4-П от 20.04.06 г.).
1.4.1 В силу п. 5 ст. 60 Венской конвенции при решении вопросов, касающихся
защиты человеческой личности даже международные договора не могут признаваться
недействительными или приостанавливающими своё действие: « Пункты 1, 2 и 3 не
применяются к положениям, касающимся защиты человеческой личности ,
которые содержатся в договорах, носящих гуманитарный характер, и особенно к
положениям, исключающим любую форму репрессалий по отношению к лицам,
пользующимся защитой по таким договорам ».
1.4.2 В силу п. 1 ст. 71 Венской конвенции при утрате договора юридической
силы государства, то есть уполномоченные на то должностные лица:
a) устраняют, насколько это возможно, последствия любого действия,
совершенного на основании положения, противоречащего императивной норме
общего международного права ; и
b) приводят свои взаимоотношения в соответствие с императивной нормой
общего международного права .
1.5 Согласно смысла п. 3 ППВС РФ № 21 от 27.06.13 г. «О применении судами
общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября
1950 года и Протоколов к ней», «содержание прав и свобод, предусмотренных
законодательством РФ, должно определяться с учетом содержания аналогичных прав и
свобод, раскрываемого Европейским Судом при применении Конвенции и Протоколов к
ней». При этом российское законодательство применяется в случае, если оно
предусматривает «более высокий уровень защиты прав и свобод человека в
сравнении со стандартами, гарантируемыми Конвенцией и Протоколами к ней в
толковании Суда. В таких случаях судам, руководствуясь статьей 53 Конвенции,
необходимо применять положения, содержащиеся в законодательстве
Российской Федерации».
1.5.1 В силу п. 5 Постановления, «под ограничением прав и свобод
человека (вмешательством в права и свободы человека) понимаются ЛЮБЫЕ
решения, действия (бездействие) органов государственной власти, органов
местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных
служащих, а также иных лиц, ВСЛЕДСТВИЕ принятия или осуществления
(неосуществления) КОТОРЫХ в отношении лица, заявляющего о
предполагаемом нарушении его прав и свобод, СОЗДАНЫ ПРЕПЯТСТВИЯ ДЛЯ
РЕАЛИЗАЦИИ его прав и свобод… любое ограничение прав и свобод человека
должно быть основано на федеральном законе; преследовать социально
6

7. значимую, законную цель (например, обеспечение общественной безопасности,
защиту морали, нравственности, прав и законных интересов других лиц);
являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным
преследуемой социально значимой, законной цели).
Несоблюдение одного из этих критериев ограничения представляет собой
нарушение прав и свобод человека, КОТОРЫЕ ПОДЛЕЖАТ СУДЕБНОЙ ЗАЩИТЕ в
установленном законом порядке» .
1.5.2В силу п. 7 Постановления « целью Конвенции и Протоколов к ней
являются эффективное признание и защита нарушенных прав и свобод
человека, поэтому положения этих международных договоров РФ не могут
служить основанием для их ограничения ».
1.5.3 В силу п. 8 Постановления: «Судам при рассмотрении дел всегда следует
обосновывать необходимость ограничения прав и свобод человека исходя из
установленных фактических обстоятельств . Обратить внимание судов на то, что
ограничение прав и свобод человека допускается лишь в том случае, если
имеются ОТНОСИМЫЕ и ДОСТАТОЧНЫЕ основания для такого ограничения, а
также ЕСЛИ СОБЛЮДАЕТСЯ БАЛАНС между законными интересами лица, права
и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц,
государства, общества …
Ограничение процессуальных прав, например удаление лица из зала судебного
заседания, допускается после того, как этому лицу РАЗЪЯСНЕНЫ ПРАВОВЫЕ
ПОСЛЕДСТВИЯ такого ограничения (пункт 1 статьи 6 Конвенции в толковании
Европейского Суда).
Установленные судом обстоятельства, свидетельствующие о необходимости
ограничения прав и свобод человека, ПОДЛЕЖАТ ОТРАЖЕНИЮ В СУДЕБНЫХ
АКТАХ».
1.5.4.В силу п. 9 Постановления «с целью восстановления нарушенных прав
и свобод человека суду необходимо установить наличие факта нарушения этих
прав и свобод, отразив указанное обстоятельство в судебном акте. Причиненные
таким нарушением материальный ущерб и (или) моральный вред подлежат
возмещению в установленном законом порядке ».
1.6 Как абсолютно правильно разъяснила Т.В. Сахнова: «Правоотношение
возникает столько, сколько раз реализуется процессуальное право или процессуальная
обязанность конкретного участника. Любой субъект процесса совершает юридически
значимое процессуальное действие только в том случае , если оно является
реализацией закрепленного в ГПК процессуального права (или процессуальной
обязанности)» («Курс гражданского процесса», Москва, Волтерс Клувер, 2008 г., стр.
154-155, http://www.studfiles.ru/preview/2001132/page:12/ ). И поэтому вновь приходится
повторять, что отсутствие доказательств реализации права, является
доказательством нарушенного права .
1.7 Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание,
соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства
(ст. 2 Конституции РФ). В Российской Федерации признаются и гарантируются права и
свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам международного
права и в соответствии с настоящей Конституцией (ч. 1 ст. 17 Конституции РФ).
Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договора
Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Основные
права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст.
17 Конституции РФ). Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно
действующими.
Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила,
чем предусмотрено законом, то применяются правила международного договора (ч. 4 ст.
15 Конституции РФ).
1.7.1При решении правовых вопросов ссылки суда на соответствующие нормы
Конституции РФ, как имеющие высшую юридическую силу, являются обязательными .
Согласно п. 3 мот. части Определения КС № 134-О от 05.02.2004 г., Конституционный
7

8. Суд РФ, формулируя в ряде своих решений правовую позицию относительно полномочий
судов общей юрисдикции, касающихся оценки федерального закона и прямого
применения Конституции РФ при рассмотрении конкретного дела, указал, что
положения федерального закона (в том числе Уголовно-процессуального кодекса РФ),
примененные или подлежащие применению в конкретном деле и противоречащие, по
мнению суда, Конституции РФ, в силу конституционного принципа самостоятельности
органов судебной власти (статья 10 Конституции РФ) могут им не применяться и дело
может быть разрешено на основе самих конституционных норм , однако при этом
необходимо выполнение определенных условий.
Во-первых, суд общей юрисдикции, исходя из презумпции конституционности
действующих законодательных норм, не вправе произвольно , немотивированно
отказаться от применения в конкретном деле соответствующих положений федерального
закона, а обязан дать им оценку и, придя к выводу об их несоответствии Конституции
Российской Федерации, привести в решении правовые аргументы в доказательство
своей позиции. В противном случае само судебное решение является
незаконным …
Во-вторых, согласно конституционному принципу разделения полномочий
Конституционного Суда РФ и судов общей юрисдикции в сфере конституционного
контроля, суд общей юрисдикции, отказываясь от применения федерального закона по
мотивам его неконституционности и принимая решение на основе норм Конституции
РФ, обязан обратиться с запросом в Конституционный Суд РФ с целью признания
положений федерального закона не соответствующими Конституции РФ и лишения их
юридической силы, поскольку именно на суды возложена обязанность защиты
конституционных прав и свобод, включая равенство всех перед законом и
судом, обеспечиваемой в том числе путем единообразного правоприменения в
случаях выявления конституционной дефектности положений закона, подлежащих
применению. Следовательно, основанием для направления запроса суда в
Конституционный Суд РФ является убежденность суда в неконституционности
примененных или подлежащих применению норм, аргументированная правовыми
доводами, приведенными в процессуальном документе, принимаемом судом в
установленной законом форме.
1.7.2 Единственное, что не говорят не имеющие юридического образования
«судьи» Конституционного Суда, так это основания, по которым можно определить
неконституционность примененного закона. Неконституционность примененного закона
определяется по нарушению конституционных прав. Именно через оценку возможности
защиты конституционных прав можно установить конституционность или
неконституционность примененного закона. Но из приведенного мы также и видим, что
если есть коллизия подлежащих применению законов, то в судебном решении эта
коллизия должна быть разрешена посредством приведения в нем правовых аргументов в
доказательство своей позиции. В противном случае само судебное решение (как
любое решение вообще) является незаконным.
1.7.3В Постановлении от 18.07.2006 г. по делу «Пронина против Украины» ЕСПЧ
рассмотрел вопрос, когда заявительница в обоснование своих доводов ссылалась на
необходимость применения конституционных норм, однако суд проигнорировал её
доводы и этого оказалось достаточно, чтоб признать нарушение справедливого
разбирательства дела, поскольку «национальные суды не предприняли попытки
проанализировать выраженную точку зрения заявителя... Национальные суды,
игнорируя точку зрения заявителя в целом , хотя она была конкретной, актуальной и
важной, не выполнили своих обязательств по статье 6 § 1 Конвенции…» (§ 25).
1.8 В силу п. 1 ППВС РФ № 5 от 10.10.03 г. (в ред. ППВС РФ от 05.03.2013 N 4)
«О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм
международного права и международных договоров РФ»:
В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и
гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в
соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции
Российской Федерации).
Согласно части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации каждому
8

9. гарантируется судебная защита его прав и свобод.
Исходя из этого, а также из положений части 4 статьи 15, части 1 статьи 17, статьи
18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека согласно
общепризнанным принципам и нормам международного права, а также международным
договорам Российской Федерации являются непосредственно действующими в пределах
юрисдикции Российской Федерации. Они определяют смысл, содержание и применение
законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного
самоуправления и обеспечиваются правосудием.
Под общепризнанными принципами международного права следует понимать
основополагающие ИМПЕРАТИВНЫЕ нормы международного права, принимаемые и
признаваемые международным сообществом государств в целом, ОТКЛОНЕНИЕ ОТ
КОТОРЫХ НЕ-ДО-ПУС-ТИ-МО .
К общепризнанным принципам международного права, в частности, относятся
принцип всеобщего уважения прав человека и принцип добросовестного выполнения
международных обязательств.
Под общепризнанной нормой международного права следует понимать правило
поведения, принимаемое и признаваемое международным сообществом государств в
целом в качестве ЮРИДИЧЕСКИ О-БЯ-ЗА-ТЕЛЬ-НО-ГО .
Содержание указанных принципов и норм международного права может
раскрываться, в частности, в документах Организации Объединенных Наций и ее
специализированных учреждений.
1.8.1 Пункт 9 Постановления предписывает: «При осуществлении правосудия
суды должны иметь в виду, что по смыслу части 4 статьи 15 Конституции Российской
Федерации, статей 369, 379, части 5 статьи 415 УПК РФ, статей 330, 362 - 364 ГПК РФ
неправильное применение судом общепризнанных принципов и норм международного
права и международных договоров Российской Федерации может являться основанием
к отмене или изменению судебного акта . Неправильное применение нормы
международного права может иметь место в случаях, когда судом не была применена
норма международного права, подлежащая применению , или, напротив, суд
применил норму международного права, которая не подлежала применению, либо когда
судом было дано неправильное толкование нормы международного права ».
1.9 В силу п. 5 ППВС РФ № 8 от 31.10.95 г. «О некоторых вопросах применения
судами Конституции РФ при осуществлении правосудия» (в ред. ППВС РФ от 06.02.2007 N
5, от 16.04.2013 N 9): «Судам при осуществлении правосудия надлежит исходить из
того, что общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепленные в
международных пактах, конвенциях и иных документах (в частности, во Всеобщей
декларации прав человека, Международном пакте о гражданских и политических правах,
Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах), и
международные договоры Российской Федерации ЯВЛЯЮТСЯ в соответствии с ч. 4 ст. 15
Конституции Российской Федерации СОСТАВНОЙ ЧАСТЬЮ ЕЕ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ. Этой
же конституционной нормой определено, что если международным договором
Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные
законом, то применяются правила международного договора .
Учитывая это, суд при рассмотрении дела НЕ ВПРАВЕ применять нормы закона,
регулирующего возникшие правоотношения, если вступившим в силу для Российской
Федерации международным договором, решение о согласии на обязательность которого
для Российской Федерации было принято в форме федерального закона, установлены
иные правила , чем предусмотренные законом. В этих случаях ПРИМЕНЯЮТСЯ
ПРАВИЛА международного договора Российской Федерации .
При этом судам необходимо иметь в виду, что в силу п. 3 ст. 5 Федерального закона
Российской Федерации "О международных договорах Российской Федерации" положения
официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не
требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в
Российской Федерации непосредственно. В иных случаях наряду с международным
договором Российской Федерации следует применять и соответствующий
внутригосударственный правовой акт, принятый ДЛЯ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ПОЛОЖЕНИЙ
УКАЗАННОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ДОГОВОРА».
1.10 В силу п. 5 ППВС РФ № 5 от 10.10.03 г. «О применении судами общей
юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и
международных договоров РФ»:
9

10. Международные договоры, которые имеют прямое и непосредственное действие в
правовой системе Российской Федерации, применимы судами, в том числе военными, при
разрешении гражданских, уголовных и административных дел, в частности:
при рассмотрении гражданских дел, если международным договором Российской
Федерации установлены иные правила, чем законом Российской Федерации, который
регулирует отношения, ставшие предметом судебного рассмотрения;
при рассмотрении гражданских и уголовных дел, если международным договором
Российской Федерации установлены иные правила судопроизводства, чем гражданским
процессуальным или уголовно-процессуальным законом Российской Федерации;
при рассмотрении гражданских или уголовных дел, если международным
договором Российской Федерации регулируются отношения, в том числе отношения с
иностранными лицами, ставшие предметом судебного рассмотрения (например, при
рассмотрении дел, перечисленных в статье 402 ГПК РФ, ходатайств об исполнении
решений иностранных судов, жалоб на решения о выдаче лиц, обвиняемых в совершении
преступления или осужденных судом иностранного государства);
при рассмотрении дел об административных правонарушениях , если
международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем
предусмотренные законодательством об административных правонарушениях.
Обратить внимание судов на то, что согласие на обязательность международного
договора для Российской Федерации должно быть выражено в форме федерального
закона, если указанным договором установлены иные правила, чем Федеральным
законом (часть 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, части 1 и 2 статьи 5,
статья 14, пункт "а" части 1 статьи 15 Федерального закона "О международных договорах
Российской Федерации", часть 2 статьи 1 ГПК РФ, часть 3 статьи 1 УПК РФ).
1.11 Из приведенного мы должны сделать вывод о том, чт о нормы
международного права, определяющие правосубъектность человека (ст. 6 Всеобщей
декларации, ст. 16 Пакта, п. 1 «а» Принципа 13), имеют императивный , то есть
обязательный для применения характер и они исключают дискреционные полномочия
правоприменителя, поскольку ОТКЛОНЕНИЕ ОТ НИХ НЕ-ДО-ПУС-ТИ-МО . То есть при
решении вопроса о применении норм международного права, из дискреционных, то есть
властных полномочий, правоприменитель может сделать себе затычку и заткнуть ею: «Я
так решил», поскольку он НЕ ВПРАВЕ применять российский закон, если
международным договором установлены иные правила, а российский закон не
обеспечивают более полную гарантию реализации права . В этом случае
«правоприменитель» Никто и звать его Никак. Правоприменитель обязан
неукоснительно исполнять нормы международного права, так как эти нормы
устанавливают те МИНИМАЛЬНЫЕ гарантии, которые ограничены быть не могут НИ
ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ . Когда же правоприменитель ограничивает
фундаментальное право Жертвы, то он в выносимом решении ОБЯЗАН разъяснить
правовые основания и последствия ограничения права и отразить это в своем
решении. Также в принимаемом решении ДОЛЖНЫ быть отражены доводы Жертвы о
нарушении её фундаментальных прав. А за нарушением права ДОЛЖНА следовать
ответственность и компенсация, поскольку « лицо ДОЛЖНО иметь возможность
получить компенсацию за ЛЮБОЙ ущерб, причиненный нарушением его права
на справедливое судебное разбирательство в значении статьи 6 Конвенции».
(Постановления Европейского Суда от 16.09.10 г. по делу «Черничкин против Российской
Федерации», § 16; от 07.06.11 г. по делу «Рябикина против Российской Федерации», §
17; от 10.05.12 г. по делу «Челикиди против России»).
1.12 Национальное законодательство может ТОЛЬКО расширять (ч. 2 ст. 3
Закона «О порядке рассмотрения обращений граждан») объем и содержание прав и
порядок их осуществления, но никак их не ограничивать и тем более, не отменять.
Основополагающим правом, которое определяет правоспособность участников процесса
является право на рассмотрение дела на основе состязательности и равноправия сторон,
при этому правоприменитель ОБЯЗАН разъяснить не только объем и содержание
данного права (п. 1 ст. 14 Пакта, п. 1 ст. 6 Конвенции, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, ч. 1
ст. 12 ГПК РФ, ч.ч. 1, 4 ст. 15 УПК РФ), но и его эффективность (п. 3 ст. 2 Пакта, п. 1 ст. 9
Декларации о праве, ст. 13 Конвенции, ч. 2 ст. 45 Конституции РФ), позволяющую
реализовывать право . Право на состязательность и равноправие сторон предполагает,
что напротив доводов одной стороны должен быть довод другой стороны. И поэтому
необходимо изменить ВСЮ структуру принимаемых решений. Говоря об обжаловании
10

11. принятого решения, правоприменитель обязан учитывать требования ст. 8 Всеобщей
декларации, п. 3 ст. 2 Пакта, п. 1 ст. 9 Декларации о праве, ст. 13 Конвенции и
разъяснить эффективные способы обжалования принятого решений, то есть
правоприменитель ОБЯЗАН разъяснить, что участники процесса имеют право сообщить о
совершающихся в отношении них противоправных и преступных действиях со стороны,
например, судьи. Заявления о противоправных и преступных действиях судьи ДОЛЖНЫ
заноситься в протокол судебного заседания, как то прямо предусмотрено ч. 4 ст. 141 УПК
РФ и этот протокол ДОЛЖЕН быть направлен в следственные органы, как то прямо
предусмотрено ст. 2, ч. 3 ст. 226 ГПК РФ, ст. 3, ч. 4 ст. 200 КАС РФ, ППВС РФ № 5 от
01.09.87 г. «О повышении роли судов в выполнении требований закона, направленных
на выявление и устранение причин и условий, способствовавших совершению
преступлений и других правонарушений» (в ред. ППВС РФ от 06.02.07 г. № 7) в их
нормативном единстве. А если протокол не будет направлен в следственные органы и
прокурору, то это подлежит обжалованию в порядке ст. 125 УПК РФ по основаниям ч. 5
ст. 144 УПК РФ, так как Жертве фактически незаконно отказано в приеме заявления о
преступлении. Также судья ОБЯЗАН разъяснить участникам процесса, что они имеют
ПРАВО приносить возражения на противоправные и преступные действия
председательствующего, как это предусмотрено ч. 2 ст. 156 ГПК РФ, ч. 3 ст. 243 УПК РФ,
ч. 3 ст. 143 КАС РФ и это всё относится к эффективным средствам правовой защиты,
гарантированным ст. 8 Всеобщей декларации, п. 3 ст. 2 Пакта, п. 1 ст. 9 Декларации о
праве, ст. 13 Конвенции, ч. 2 ст. 45 Конституции РФ. А поскольку видеопротоколирование
на сегодняшний день относится к насущной необходимости и это признается самим
судейским сообществом (Постановление Совета судей РФ № 317 от 05.12.13 г. «О
введении некоторых элементов электронного делопроизводства в судах») и тем более это
относится к эффективному средству ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ , поэтому участники
процесса вообще не должны ни у кого спрашивать разрешение на проведение
видеозаписи открытого процесса, поскольку это право им гарантировано п. 1 ст. 11, п. 1
ст. 27 Всеобщей декларации, п. 3 ст. 2, п. 1 ст. 14 Пакта, п.п. 1, 2, 3 « b» ст. 9
Декларации о праве, п. 1 ст. 6, ст. 13 Конвенции, которые ограничены могут быть только
при условии, если рассматриваются дела, относящиеся к делам частной жизни, но и такое
ограничение может быть допущено только по инициативе заинтересованной стороны.
1.13 Важность ведения видеозаписи при получении основного доказательства
установлено ЕСПЧ в Решении от 20.01.05 г. по делу «Аккарди и другие против Италии»,
Постановлениях от 24.07.08 г. по делу «Владимир Романов против России», § 105; от
05.02.09 г. по делу «Макеев против России», § 42; от 14.01.2010 г. по делу «Мельников
против России», § 76; от 24.04.12 г. по делу «Дамир Сибгатуллин против России», § 57 и
др.
1.13.1В Постановлении от 12.11.15 г. по делу «Сакит Заидов против
Азербайджана» ЕСПЧ увидел нарушение права на защиту, когда лишенный свободы
ходатайствовал о производстве видеозаписи при его общении с правоприменителями, и
такая видеозапись затем представлена не была (§ 53).
2. Говоря о правах, следует иметь ввиду предписания Конституционного Суда,
выраженные в абзаце 2 п. 2.2 мот. части Постановления № 9-П от 14.05.15 г.: «При этом
значимым ориентиром для разрешения коллизии законов в контексте
конституционных предписаний в любом случае является требование о
приоритетности прав и свобод человека и гражданина , которые, в частности,
определяют смысл, содержание и применение законов ( статьи 2 и 18 Конституции
Российской Федерации ). Именно это требование прежде всего предполагает
содержательную согласованность норм, определяющих организацию государственной, в
том числе судебной, власти, с нормами о деятельности органов публичной власти в
соответствующих сферах : ни в законотворчестве, ни в правоприменении
недопустима ситуация , когда необходимость полноценной реализации
процессуальных гарантий приносится в жертву простоте и очевидности
организационных решений в сфере судоустройства. Иное противоречило бы правовой
позиции Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой цели одной
только рациональной организации деятельности органов государственной
власти, включая судебную, не должны создавать затруднения при реализации
прав граждан и не могут оправдывать отступление от закрепленных в
Конституции Российской Федерации и конкретизированных в процессуальном
законодательстве гарантий права на судебную защиту» .
11

12. 2.1 Поскольку речь зашла о правоприменении и толковании законов, а как
известно: lex est, quod notamus – закон – это то, что мы отмечаем и у Юриста только три
функции: respondere, cavere, agree – давать ответы, оформлять документы, выступать в
суде, поэтому необходимо иметь ввиду предписания Конституционного Суда, выраженные
в абзаце 5 п. 2 мот. части Определения КС № 439-О от 08.11.05 г.: «О безусловном
приоритете норм уголовно-процессуального законодательства не может идти речь и в
случаях, когда в иных (помимо Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства)
законодательных актах устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных
интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в том числе их особым правовым
статусом. В силу статьи 18 Конституции Российской Федерации, согласно которой права и
свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и определяют
смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и
исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием,
разрешение в процессе правоприменения коллизий между различными
правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой из этих актов
предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более
широкие их гарантии ». При этом существуют правила о том, что «в случае коллизии
между различными законами равной юридической силы приоритетными
признаются последующий закон и закон, который специально предназначен для
регулирования соответствующих отношений » (абзац 3 п. 2 мот. части Определения
КС № 439-О от 08.11.05 г.).
В рассматриваемом контексте необходимо учитывать доводы ЕСПЧ, выраженные, в
том числе, в § 61 Постановления от 31.07.14 г. по делу «Немцов против Российской
Федерации»: «Европейский Суд отмечает, что в обстоятельствах настоящего дела
статью 10 Конвенции следует считать lex generalis <1> в отношении статьи 11
Конвенции, которая выступает lex specialis <2> (…)».
--------------------------------
<1> Lex generalis (лат.) - общий закон, закон, содержащий общее
урегулирование каких-либо отношений (примеч. редактора).
<2> Lex specialis (лат.) - специальный закон, специальная норма, при
расхождении общего и специального закона действует специальный закон. Lex
specialis derogat generali - специальный закон отменяет действие (для данного
дела) общего закона, специальная норма имеет преимущество над общей
(примеч. редактора).
Как мы можем убедиться, не имеющие юридического образования тяжело
психически Больные в форме параноидной Шизофрении российские «правоприменители»
приведенного не знают и не понимают.
2.2 В силу ч. 3 ст. 5 ФКЗ «О судебной системе РФ»: «Суд, установив при
рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно
должностного лица Конституции РФ, федеральному конституционному закону ,
федеральному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права,
международному договору Российской Федерации, конституции (уставу) субъекта РФ,
закону субъекта Российской Федерации, принимает решение в соответствии с
правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу ».
Ни законодатель, ни правоприменитель, «… избирая конкретные механизмы
реализации прав , не может устанавливать такие правила, которые противоречили бы
принципам уголовного судопроизводства, и создавать неустранимые препятствия в
реализации прав, приводя тем самым к фактическому их упразднению (…)»
(Определение КС № 1040 от 21.05.15 г.).
2.3 В силу п. 2 ППВС РФ № 23 от 19.12.03 г. «О судебном решении»: «Решение
является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм
процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права,
которые подлежат применению к данному правоотношению , или основано на
применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи
1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).
12

13. Если имеются противоречия между нормами процессуального или материального
права, подлежащими применению при рассмотрении и разрешении данного дела, то
решение является законным в случае применения судом в соответствии с частью 2
статьи 120 Конституции Российской Федерации, частью 3 статьи 5 Федерального
конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" и частью 2 статьи
11 ГПК РФ нормы, имеющей наибольшую юридическую силу . При установлении
противоречий между нормами права, подлежащими применению при рассмотрении и
разрешении дела, судам также необходимо учитывать разъяснения Пленума Верховного
Суда Российской Федерации, данные в Постановлениях от 31 октября 1995 г. N 8 "О
некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при
осуществлении правосудия" и от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей
юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и
международных договоров Российской Федерации".
2.4 Органы государственной власти, органы местного самоуправления,
должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию
Российской Федерации и законы (ч. 2 ст. 15 Конституции РФ). Государственная защита
прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется (ч. 1 ст. 45
Конституции РФ). Достоинство личности охраняется государством (ч. 1 ст. 21
Конституции РФ). Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому
или унижающему человеческое достоинство обращению и наказанию (ч. 2 ст. 21
Конституции РФ).
2.4.1 Так как Шлыков А.И. при пособничестве «адвоката» Разносчиковой О.В.
20.01.16 г. в отношении меня совершали и продолжают совершать, как минимум,
преступления, предусмотренные ст. 140 УК РФ и незаконно лишают меня права на
получение своевременной, полной и достоверной информации о моих правах и
порядке их осуществления , то есть цинично глумятся над ч. 4 ст. 29 Конституции РФ, в
связи с чем я не могу реализовать свои права, поэтому нарушено моё право на
достоинство, гарантированное мне ч. 1 ст. 21 Конституции РФ и я подвергаюсь с их
стороны бесчеловечному обращению, что запрещено ч. 2 ст. 21 Конституции РФ. В п. 2
мот. части Постановления № 5-П от 18.03.14 г. Конституционный Суд РФ постановил:
2. Конституция Российской Федерации, провозглашая обязанностью России как
демократического правового государства признание, соблюдение и защиту прав и свобод
человека и гражданина на основе равенства всех перед законом и судом, а также
возлагая на него охрану достоинства личности во всех сферах , гарантирует
потерпевшим от преступлений охрану их прав законом, обеспечение доступа к
правосудию и компенсации причиненного ущерба ( статья 1, часть 1; статьи 2 и 18; статья
19, часть 1; статья 21, часть 1; статья 45; статья 46, части 1 и 2; статья 52).
Названные конституционные предписания предполагают, как указывал
Конституционный Суд Российской Федерации, обязанность государства как
предотвращать и пресекать в установленном законом порядке какие бы то ни
было посягательства, способные причинить вред и нравственные страдания
личности, так и обеспечивать пострадавшему от преступления возможность отстаивать,
прежде всего в суде, свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом
способами, поскольку иное означало бы умаление чести и достоинства личности не
только лицом, совершившим противоправные действия, но и самим
государством (постановления от 24 апреля 2003 года N 7-П, от 8 декабря 2003 года N
18-П, от 11 мая 2005 года N 5-П и др.).
Приведенная правовая позиция соотносится с положениями Декларации основных
принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью (утверждена
Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 40/34 от 29 ноября 1985 года), закрепляющими
право лиц, которым был причинен вред в результате действия или бездействия,
нарушающих национальные уголовные законы ("жертвы"), на доступ к механизмам
правосудия и скорейшую компенсацию за нанесенный им ущерб в соответствии с
национальным законодательством ( пункты 1 и 4) и обязывающими государство
содействовать тому, чтобы судебные и административные процедуры в большей степени
отвечали потребностям этих лиц, в том числе путем обеспечения возможности
изложения и рассмотрения их мнений и пожеланий на соответствующих этапах
судебного разбирательства в тех случаях, когда затрагиваются их личные интересы, но
13

14. без ущерба для обвиняемых и согласно соответствующей национальной системе
уголовного правосудия (пункт 6).
2.4.2 В рамках настоящего дела Особо Опасные Преступники, действующие под
видом председателя Нижегородского облсуда Бондар А.В. и прокурора Нижегородской
области Понасенко О.Ю. незаконно лишили меня права и на доступ к правосудию и
возможности обжалования вышестоящему должностному лицу.
2.5 В силу п. «а» ст. 6 Декларации о праве: Каждый человек, индивидуально и
совместно с другими, имеет право:
a) знать, искать, добывать, получать и иметь в своем распоряжении информацию о
всех правах человека и основных свободах, включая доступ к информации о том, каким
образом обеспечиваются эти права и свободы во внутреннем законодательстве, в
судебной или административной системах.
2.5.1 В силу ст. 9 Декларации о праве:
1. При осуществлении прав человека и основных свобод, включая поощрение и
защиту прав человека, упомянутых в настоящей Декларации, каждый человек ,
индивидуально и совместно с другими, имеет право пользоваться эффективными
средствами правовой защиты и быть под защитой в случае нарушения этих прав .
2. С этой целью каждый человек , чьи права или свободы предположительно
нарушены, имеет право лично или через посредство законно уполномоченного
представителя направить жалобу в независимый, беспристрастный и компетентный
судебный или иной орган, созданный на основании закона, рассчитывать на ее
своевременное рассмотрение этим органом в ходе публичного разбирательства
и получить от такого органа, в соответствии с законом, решение,
предусматривающее меры по исправлению положения, включая любую надлежащую
компенсацию , в случае нарушения прав или свобод этого лица, а также право на
принудительное исполнение этого решения или постановления без неоправданной
задержки.
3. С этой же целью каждый человек, индивидуально и совместно с другими,
имеет, в частности, право:
a) в связи с нарушениями прав человека и основных свобод в результате политики и
действий отдельных должностных лиц и государственных органов подавать жалобы
или иные соответствующие обращения в компетентные национальные судебные,
административные или законодательные органы или в любой другой компетентный орган,
предусмотренный правовой системой государства, которые должны вынести свое
решение по данной жалобе без неоправданной задержки ;
b) присутствовать на открытых слушаниях , разбирательствах и судебных
процессах с целью сформировать свое мнение об их соответствии национальному
законодательству и применимым международным обязательствам ;
c) предлагать и предоставлять квалифицированную в профессиональном
отношении правовую помощь или иные соответствующие консультации и
помощь в деле защиты прав человека и основных свобод .
4. С этой же целью и в соответствии с применимыми международными документами
и процедурами каждый человек имеет право, индивидуально и совместно с другими, на
беспрепятственный доступ к международным органам, обладающим общей или
специальной компетенцией получать и рассматривать сообщения по вопросам прав
человека и основных свобод, а также поддерживать с ними связь.
5. Государство проводит незамедлительное и беспристрастное расследование
или обеспечивает проведение расследования всякий раз, когда имеются
разумные основания полагать , что на любой территории, находящейся под его
юрисдикцией, произошло нарушение прав человека и основных свобод .
2.5.2 Таким образом, воспрепятствование избранным мной защитникам в
реализации права, предусмотренного п. 3 «с» ст. 9 Декларации о праве, затрагивает уже
их права и они подлежат самостоятельной судебной защите и компенсации за
причиняемый вред их правоспособности .
2.6 Нарушение права на защиту достигалось путем нарушения права на
эффективное средство правовой защиты, гарантированное п. 1 ст. 9 Декларации о праве,
п. 3 ст. 2 Пакта, ст. 13 Конвенции, которое не только ЕСПЧ, но и Конституционным Судом
РФ понимается как: «… внутренние средства правовой защиты должны быть
эффективными в том смысле, что о ни должны предотвращать предполагаемое
нарушение или его прекращать, равно как и предоставлять адекватную
14

15. компенсацию за уже произошедшее нарушение (абзац 3 п. 3.1 мот. части
Постановления КС № 10-П от 21.04.10 г.)». Вот весь смысл эффективных средств
правовой защиты. Они должны применяться не в какой-то призрачной перспективе, а в
момент нарушения права или предположении о его нарушении. Естественно, что
дальше идет речь об адекватной компенсации, но нарушение права должно быть
прекращено. Однако в любом случае это возможно только тогда, когда
соответствующие требования заявителя рассмотрены своевременно , тщательно с
оценкой достаточных доказательств, то есть когда соблюден принцип состязательности
и равноправия сторон и реализован принцип restitutio in integrum, закрепленный в
абзаце 3 ст. 12 ГК РФ: восстановлено положение, существовавшего до нарушения права
и пресечены действия, нарушающие право или создающие угрозу его нарушения.
Здесь необходимо иметь ввиду, что разъяснения Европейского и Конституционного
Судов носят материально-правовой характер, то есть фактически норму Закона и должны
применяться наряду с обычной нормой.
2.6.1 Что касается права на эффективное средство правовой защиты,
гарантированное п. 3 «а» ст. 2 Пакта, то это средство правовой защиты Комитетом по
правам человека ООН понимается как обязанность государства обеспечить
эффективное восстановление Жертвы в правах , в том числе предоставить ей
надлежащую компенсацию за установленные нарушения и возместить ей любые
понесенные ею расходы на юридические услуги . Кроме того, государство-участник
обязано не допускать подобных нарушений в будущем (п. 11 Решения Комитета ООН по
правам человека от 01.04.15 г. по делу «Ольга Козулина против Республики Беларусь»).
Право на эффективные средства правовой защиты предусматривает проведение
тщательного и эффективного расследования обстоятельств задержания и
последующего заключения в тюрьму (15, 16. 12.15 г. я незаконно был задержан и
помещен в ГБУЗ ПО ПБ № 2, где содержался в бесчеловечных условиях ); b)
предоставление Жертве подробной информацию о результатах расследования; c) в
случае подтверждения нарушений привлечение к ответственности виновных (п. 10
Соображений Комитета ООН по правам человека от 01.04.15 г. по делу «Сапардурда
Хаджиев против Туркменистана») , поскольку бремя доказывания не может лежать
исключительно на авторе сообщения особенно с учетом того, что автор и
государство-участник не всегда имеют равный доступ к доказательствам и что
зачастую только государство-участник располагает соответствующей
информацией <1>. Из п. 2 ст. 4 Факультативного протокола вытекает, что
государство-участник обязано добросовестно расследовать все утверждения о
нарушениях Пакта, совершенных им самим или его представителями, и
предоставить Комитету имеющуюся у него информацию... В тех случаях, когда
утверждения автора подкреплены заслуживающими доверия доказательствами
и когда для выяснения всех обстоятельств дела необходима дополнительная
информация, которой располагает только государство-участник, Комитет может
счесть утверждения автора обоснованными, если государство-участник не
представит удовлетворительных разъяснений или доказательств обратного (п.
8.4 Соображений). Комитет также отмечает, что, несмотря на его неоднократные
просьбы, государство-участник так и не представило документов, имеющих
отношение к тому, о чем говорится в сообщении. Государство-участник не
представило никакой информации о том, расследовались ли властями, будь то в
ходе следствия по уголовному делу или в контексте данного сообщения,
утверждения автора, касающиеся жестокого обращения с ним с целью
принудить его к даче признательных показаний. Кроме того, государство-
участник не предоставило Комитету протоколов судебных заседаний и копий
жалоб автора в прокуратуру и городской суд Ашхабада, хотя Комитет конкретно
просил его об этом. В этих обстоятельствах и в отсутствие информации о
проведении какого-либо " оперативного и беспристрастного " расследования в
связи с заявлениями автора о пытках Комитет постановляет с должным
вниманием отнестись к утверждениям автора, подкрепленным достаточными
доказательствами (п. 8.5 Соображений).
2.6.2 Таким образом, одним из важнейших аспектов при решении вопроса о
бесчеловечном обращении, являются обращения Жертвы в органы государственной
власти, в том числе и прокуратуру и ответы на эти обращения, поскольку при оценке
обстоятельств дела «вне разумного сомнения» должны учитываться не только
15

16. доказательства, которые могут вытекать из сосуществования достаточно сильных, четких
и взаимно подтверждающих умозаключений или аналогичных неопровержимых
презумпций факта, но также должно приниматься во внимание поведение сторон
по делу при получении доказательств :
http://www.srji.org/resources/case/torture/1106/.
2.7 В Постановлении № 21-П от 14.07.15 г. Конституционный Суд РФ
сформулировал следующие правовые позиции:
«… решение компетентного российского суда по вопросу о возможности
пересмотра соответствующего судебного акта - учитывая необходимость принятия
конкретных мер индивидуального характера в целях восстановления нарушенных
прав заявителя - должно основываться на ВСЕСТОРОННЕМ и ПОЛНОМ
рассмотрении его доводов , а также обстоятельств конкретного дела» (абзац 2 п.
2.1 мот. части).
«… разрешать же вопросы толкования и применения национального
законодательства должны национальные органы власти, а именно судебные
органы…» (абзац 3 п. 2.1 мот. части).
«…защита прав и свобод … вытекает обязанность государств …гарантировать
каждому защиту признанных ею прав, прежде всего в собственном внутреннем
правопорядке и по отношению к органам национальной судебной системы»
(абзац 4 п. 2.1 мот. части).
Конституционный Суд РФ не может поддержать данное ЕСПЧ, «… если именно
Конституция Российской Федерации … как правовой акт, обладающий высшей
юридической силой в правовой системе России, более полно по сравнению с
соответствующими положениями Конвенции в их истолковании Европейским
Судом по правам человека обеспечивает защиту прав и свобод человека и
гражданина , в том числе в балансе с правами и свободами иных лиц (статья 17,
часть 3, Конституции Российской Федерации)» (абзац 3 п. 4 мот. части).
«Оценивая нормы внутреннего законодательства на соответствие конституциям
своих государств, эти национальные судебные органы при принятии решения
исходят из того, какое толкование , с учетом баланса конституционно
защищаемых ценностей и международно-правового регулирования статуса
личности, лучше защищает права человека и гражданина в правовой системе
данного государства , имея в виду не только непосредственно обратившихся за
защитой, но и всех тех, чьи права и свободы могут быть затронуты ». (абзац 9 п. 4
мот. части)
Хотя интерпретационная правоприменительная практика самого ЕСПЧ, «может со
временем изменяться, тем не менее его постановления , как представляется, должны
обеспечивать более высокий - по сравнению с национальным регулированием -
уровень защиты прав и свобод человека и гражданина» (абзац 10 п. 4 мот. части).
«Приведенные правовые позиции Конституционного Суда Российской
Федерации, сформулированные применительно к порядку пересмотра по вновь
открывшимся или новым обстоятельствам судебных постановлений , вступивших в
законную силу, в рамках гражданского судопроизводства, имеют универсальный
характер и потому в полной мере распространяются на другие виды
судопроизводства ». (абзац 6 п. 5.1 мот. части).
2.7.1Из приведенного мы можем сделать вывод о том, что основополагающие
выводы ЕСПЧ и Конституционного Суда РФ по вопросам правоприменения о
возобновлении производства ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств имеют
универсальный характер и поэтому в полной мере распространяются на все виды
судопроизводств, преследуя цель более полного обеспечения защиты прав и свобод
человека и гражданина. При этом решение суда должно основываться на
всестороннем и полном рассмотрении доводов заявителя , а также
обстоятельствах конкретного дела, например, должны учитываться
бесчеловечные способы рассмотрения обращений Жертв, в результате чего на
досудебных стадиях имеющие значение для дела обстоятельства не находят
16

17. своего разрешения . Что же касается толкования судами подлежащих применению норм
действующего законодательства, то это толкование должно обеспечивать возможность
Жертве предвидеть правовые последствия своих действий (бездействия), что разъяснено
в абзаце 4 п. 2 мот. части Постановления КС № 20-П от 14.07.15 г. При этом принцип
равенства всех перед законом означает, что сформулированное в подлежащей
применению норме требование должно быть определено четко, ясно и недвусмысленно, в
«противном случае может иметь место противоречивая правоприменительная
практика, что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и
законных интересов граждан и их объединений от произвольного
юрисдикционного преследования и наказания» . Это же следует из разъяснения,
данного в абзаце 7 п. 6.1 мот. части Постановления КС № 5-П от 24.03.15 г.: «Кроме
того, осуществляемое законодателем правовое регулирование - в силу конституционных
принципов правового государства, верховенства закона и юридического равенства -
должно отвечать требованиям определенности, ясности и непротиворечивости, а
механизм его действия должен быть понятен субъектам
соответствующих правоотношений из содержания конкретного нормативного
положения или системы находящихся в очевидной взаимосвязи нормативных
положений , поскольку конституционное равноправие может быть обеспечено
лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы
всеми правоприменителями (…)».
2.7.2 В § 22 Постановления от 18.12.08 г. по делу «Казаков против Российской
Федерации» предписано: «Европейский Суд напоминает в этой связи, что норма не может
рассматриваться в качестве "закона" в значении пункта 2 статьи 10 Конвенции, если она
не сформулирована с достаточной точностью, позволяя лицу регулировать свои действия;
оно должно располагать возможностью - при необходимости, после соответствующей
консультации - ПРЕДВИДЕТЬ в разумной при данных обстоятельствах степени
ПОСЛЕДСТВИЯ , которые может повлечь конкретное действие (…). Указанные
последствия не должны быть предсказуемы с абсолютной определенностью.
Действительно, хотя определенность желательна, она может влечь отсутствие
достаточной гибкости, в то время как закон должен не отставать от
изменяющихся обстоятельств . Соответственно, многие законы неизбежно
сформулированы в терминах, которые в большей или меньшей степени являются
неопределенными, и их толкование и применение является вопросом практики. Однако,
как бы ясно ни было сформулировано положение закона, неизбежно ВОЗНИКАЕТ
НЕОБХОДИМОСТЬ его толкования СУДАМИ, задача которых заключается В ТОЧНОМ
ИСТОЛКОВАНИИ неясных моментов и ИСКЛЮЧЕНИИ ЛЮБЫХ СОМНЕНИЙ, которые
могут оставаться в части толкования законодательства (…). Европейский Суд далее
напоминает, что объем понятия предсказуемости в значительной степени зависит от
соответствующей формулировки, общественных отношений, на которые она
распространяется, числа и статуса лиц, которым она адресована (…)».
В § 36 Постановления Европейского Суда от 27.09.07 г. по делу «Джавадов против
Российской Федерации» разъяснено: « Степень четкости в значительной степени
зависит ОТ СОДЕРЖАНИЯ рассматриваемой нормы , области, которую она
затрагивает, количества и статуса тех, кому она адресована (…). Закон, который
предоставляет дискреционные полномочия, сам по себе может отвечать требованию
"предусмотрено законом" при условии, что рамки этих дискреционных полномочий и
способ их осуществления ПРОПИСАНЫ С ДОСТАТОЧНОЙ ЯСНОСТЬЮ, чтобы предоставить
НАДЛЕЖАЩУЮ ЗАЩИТУ ОТ ПРОИЗВОЛА (…)». При этом « термин "закон" должен
пониматься в его "сущностном" смысле, а не только в "формальном". В сфере,
охватываемой писаным правом, "закон" представляет собой действующие нормативные
акты в толковании компетентных судов (...)» (§ 37 Постановления от 14.01.10 г. по делу
«Мастепан против Российской Федерации»).
2.7.3 В обязательном порядке в рассматриваемом контексте необходимо
учитывать доводы ЕСПЧ, выраженные в § 146 Постановления от 15.10.15 г. по делу «Л.М.
и другие против России»: «П омимо этого, Суд напоминает, что лишение свободы на
основании Статьи 5 § 1 (f) Конвенции должно соответствовать материальным и
17

18. процедурным нормам государственного законодательства. Однако соблюдения
государственного законодательства недостаточно: Статья 5 § 1 требует дополнительно,
что лишение свободы должно соответствовать цели защиты человека от произвола.
Понятие «произвола» в Статье 5 § 1 простирается за пределы соблюдения
государственного законодательства, поэтому содержание под стражей может быть
законным с точки зрения внутреннего законодательства, но все-таки
произвольным, и, таким образом, противоречащим Конвенции . Для того, чтобы не
расцениваться в качестве произвольного, содержание под стражей на основании Статьи 5
§ 1 (f) должно осуществляться с честными намерениями ; оно должно быть тесно
связано с основаниями для содержания под стражей, на которые опирается
Правительство, место и условия содержания под стражей должны быть подобающими, а
продолжительность содержания под стражей не должна превышать срок, обоснованно
необходимый для преследуемой цели».
По смыслу, выраженному в § 157 данного Постановления, формальности, которые
фактически препятствуют потенциальному заявителю эффективно пользоваться своими
правами, являются неприемлемыми.
При этом фактическое препятствие может противоречить положениям
Конвенции так же, как и правовое препятствие (§ 25 Постановления ЕСПЧ от
09.10.79 г. по делу "Эйри против Ирландии").
Из приведенного мы можем сделать вывод о том, что если даже действия властей
в соответствии с внутренним законодательством могут рассматриваться как
законные, тем нее менее они будут произволом с точки зрения международного
права, если нарушаются основные права.
2.8 Нарушение ФУНДАМЕНТАЛЬНЫХ прав, гарантированных нормами
международного права является преступлениями, предусмотренными ст.ст. 285, 286 УК
РФ, что разъяснено в п. 18 ППВС РФ № 19 от 17.10.09 г. «О судебной практике по делам
о злоупотреблении должностными полномочиями и превышении до лжностных
полномочий»: «Под существенным нарушением прав граждан или организаций в
результате злоупотребления должностными полномочиями или превышения должностных
полномочий следует понимать нарушение прав и свобод физических и юридических
лиц, гарантированных общепризнанными принципами и нормами
международного права , Конституцией Российской Федерации (например, права на
уважение чести и достоинства личности, личной и семейной жизни граждан, права
на неприкосновенность жилища и тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых,
телеграфных и иных сообщений, а также права на судебную защиту и доступ к
правосудию, в том числе права на эффективное средство правовой защиты в
государственном органе И КОМПЕНСАЦИЮ УЩЕРБА, ПРИЧИНЕННОГО
ПРЕСТУПЛЕНИЕМ , и др.). При оценке существенности вреда необходимо учитывать
степень отрицательного влияния противоправного деяния на НОРМАЛЬНУЮ
РАБОТУ организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, число
потерпевших граждан, тяжесть причиненного им физического, морального или
имущественного вреда и т.п.».
2.8.1Я органами следствия и прокуратуры был подвергнут и подвергаюсь
бесчеловечному обращению, запрещенному ст. 7 Пакта, ст. 3 Конвенции, ч. 2 ст. 21
Конституции РФ и поэтому не надо иметь семи пядей во лбу, чтоб понять тяжесть
наступивших последствий, так как по фактам бесчеловечного обращения
проведение своевременного и эффективного расследования силу п. 5 ст. 9
Декларации о праве, п. 3 ст. 2 Пакта, ст. 13 Конвенции является обязательным ,
что разъяснено в §§ 161, 162 Постановления ЕСПЧ от 13.06.02 г. по делу «Ангелова
против Болгарии»: «Если можно утверждать доказуемым образом, что было нарушение
одного или нескольких прав, закрепленных Конвенцией, то должен быть механизм, куда
потерпевший мог бы обратиться для установления ответственности
государственных служащих или государственных органов, виновных в их
нарушении . Кроме того, в соответствующих случаях в принципе должна существовать
возможность компенсации материального и морального вреда, причиненного нарушением
этих прав, в рамках существующего порядка возмещения вреда (…)».
2.8.2В Постановлении от 03.03.11г. по делу «Царенко против Российской
Федерации» (§§ 84, 85) Европейский Суд пришел к выводу о том, что « если ставится
вопрос о доказуемом нарушении одного или нескольких прав, предусмотренных
Конвенцией, статья 13 Конвенции ТРЕБУЕТ, чтобы для жертвы был доступен
18

19. механизм установления ответственности государственных должностных лиц или
органов за это нарушение» . Тот же смысл имеют и Постановления от 18.03.10 г. по
делу «Максимов против Российской Федерации» (§ 62), от 21.06.11 г. по делу «Орлов
против Российской Федерации» (§ 86).
2.8.3В п. 8.4 Соображений Комитета ООН по правам человека от 01.04.15 г. по
делу «Сапардурда Хаджиев против Туркменистана» разъяснено, что « государство-
участник отвечает за безопасность любого лица, содержащегося под стражей, и что в
случае поступления жалоб на пытки и плохое обращение именно оно должно
представить доказательства, опровергающие утверждения автора. Кроме того, в
случае жалоб на плохое обращение в нарушение положений ст. 7 Пакта
государство-участник обязано оперативно и беспристрастно их расследовать.
Если в результате расследования будут выявлены нарушения тех или иных
прав, предусмотренных Пактом, государство-участник должно принять меры к
привлечению к ответственности виновных».
2.8.4 Государство-участник обязано принять меры к тому, чтобы не допустить
повторения подобных нарушений в будущем. В связи с этим государству-
участнику следует обеспечить, чтобы его законодательство позволяло
привлекать к уголовной от ветственности за действия, которые представляют
собой нарушение Пакта (п. 13 Соображений от 01.04.15 г. по делу « Юбой Кумари
Катвал против Непала »).
Особо Опасные Преступники Бондар А.В. и Понасенко О.Ю. не желают расследовать
условия моего содержания в ГБУЗ НО ПБ № 2 в бесчеловечных условиях 15, 16.12.15 г. и
преступные способы рассмотрения моих обращений. То есть бесчеловечное обращение,
допускаемое ими и их подельниками.
2.9 Особо хочу отметить то, что Полуобразованные российские
«правоприменители» наделили себя правом на ригидность и при применении нормы на
буквальное её истолкование. Они не знают и не хотят знать не только то, что норма
может иметь историческое, логическое, но иметь и систематическое толкование. Это
позволяет им демонстрировать ярко выраженные негативизм и упрямство и, как
следствие, реальную Паранойю. Признаки параноидной Шизофрении можно
проследить практически почти в любом ответе или судебном решении.
2.9.1Они не желают понимать, что «… "Разумное сомнение" не является
сомнением, основанным на исключительно теоретической или созданной возможности
для того, чтобы избежать неправильных выводов; причины такого сомнения могут
вытекать из представленных фактов (…). Доказательством жестокого обращения могут
стать достаточно серьезные, точные и достоверные косвенные доказательства или не
опровергнутые предположения » (§ 338 Постановления от 12.04.05 г. по делу
«Шамаев и другие против Российской Федерации». В данном случае Европейский Суд
подтвердил мой довод о том, что истинным ДОЛЖНО признаваться ВСЁ то, что не
опровергнуто.
3. В силу ч. 1 ст. 11 УПК РФ: «Суд, прокурор, следователь … обязаны
разъяснить подозреваемому, обвиняемому … права, обязанности и ответственность и
обеспечить возможность осуществления этих прав».
3.1 В силу ч. 2 ст. 16 УПК РФ: «Суд, прокурор, следователь … разъясняют
подозреваемому и обвиняемому их права и обеспечивают им возможность защищаться
всеми не запрещенными настоящим Кодексом способами и средствами».
3.2 В силу ч. 2 ст. 243 УПК РФ: «Председательствующий обеспечивает
соблюдение распорядка судебного заседания, разъясняет всем участникам судебного
разбирательства их права и обязанности, порядок их осуществления …»
3.2.1 При этом необходимо иметь ввиду, что «… из принципа юридического
равенства применительно к реализации конституционного права на судебную
защиту вытекает требование, в силу которого однородные по своей
юридической природе отношения должны регулироваться одинаковым образом;
соблюдение конституционного принципа равенства, гарантирующего защиту от
всех форм дискриминации при осуществлении прав и свобод, означает, помимо
прочего, запрет вводить такие ограничения в правах лиц, принадлежащих к
одной категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания
(запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или
сходных ситуациях); любая дифференциация, приводящая к различиям в правах
19

20. граждан в той или иной сфере правового регулирования, должна отвечать требованиям
Конституции Российской Федерации, допускающим такие различия, если они объективно
оправданны, обоснованы и преследуют конституционно значимые цели, для достижения
которых используются лишь соразмерные правовые средства (…)» (абзац 5 п. 3.2 мот.
части Постановления № 8-П от 25.03.14 г.).
3.2.2 Важным является и то, что «даже если предположить, что у заявителя есть
возможность прибегнуть к юридической помощи, председательствующий судья, будучи
основным гарантом справедливости разбирательства, не может быть освобожден от
обязанности разъяснить обвиняемому его процессуальные права и обязанности и
обеспечить их эффективное осуществление (§ 32 Постановления от 28.11.13 г. по
делу «Александр Дементьев против Российской Федерации»).
3.3 В силу п. 3 ч. 4 ст. 46, п. 8 ч. 4 ст. 47 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый
имеют право «пользоваться помощью защитника…», причем выбранного им самим, как
это прямо предусмотрено п. 3 «b» ст. 14 Пакта: «иметь достаточное время и возможности
для подготовки своей защиты и сноситься с выбранным им самим защитником» .
Пункт 3 «с» ст. 6 Конвенции обязывает правоприменителя обеспечить мое право
«защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника …».
Самостоятельный выбор защитника обвиняемому гарантирует и п. 3 «d» ст. 14 Пакта,
как норма, имеющая большую юридическую силу по сравнению с ч. 2 ст. 49 УПК РФ, что
предусмотрено не только ч. 3 ст. 1 УПК РФ, но ч. 3 ст. 5 ФКЗ «О судебной системе РФ».
3.3.1Право пользоваться помощью защитника необходимо рассматривать во
взаимосвязи с п. 11 ч. 4 ст. 46, п. 21 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, которые предусматривают, что
подозреваемый и обвиняемый имеют право «защищаться иными средствами и способами,
не запрещенными настоящим Кодексом», которые опять-таки должны быть обеспечены
судом, прокурором и следователем (ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 16 УПК РФ). А поскольку «точное
логическое определение понятий – условие истинного знания» (Сократ) и in verbis, non
verba, sed res et ratio, quaerenda est - в высказываниях не слова, а предмет и смысл
должны выясняться, поэтому необходимо понятия средств и способов наполнить
правовым содержанием, чтоб с приведенным толкованием можно было сообразовать свое
поведение.
3.3.2При этом мы всегда должны помнить, что «…разрешение в процессе
правоприменения коллизий между различными правовыми актами должно
осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший
объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии »
(абзаце 5 п. 2 мот. части Определения КС № 439-О от 08.11.05 г.).
3.4 Также мы должны понимать, что поскольку к участию в деле защитник
должен быть допущен по просьбе обвиняемого и его никто не имеет права лишить этого,
то есть никто не имеет права лишить подозреваемого, обвиняемого права на мнение,
гарантированное ему ст. 19 Всеобщей декларации, п.п. 1, 2 ст. 19 Пакта, п. 6 « b»
Декларации, п. 1 ст. 10 Конвенции, ч.ч. 1, 3 ст. 29 Конституции и желание
обвиняемого носит уведомительный характер , поэтому с момента уведомления о
желании обвиняемого иметь конкретного защитника суд, прокурор, следователь и
дознаватель по смыслу ч. 1 ст. 11, ч. 3 ст. 15, ч. 2 ст. 16 УПК РФ обязаны это право
обеспечить и допустить избранного обвиняемым защитника к участию в деле, так
как правовой статус лица устанавливается исходя из фактического его
положения и лишь процессуально оформляется постановлением дознавателя,
следователя или суда, но не формируется им. (абзац 3 п. 4 мот. части
Постановления КС № 28-П от 11.11.14 г.)
3.4.1 Об уведомительном, а не разрешительном характере права на защиту
разъяснено и в абзаце 4 п. 3 мот. части Постановления КС № 20-П от 26.12.03 г. При
этом, как указал Конституционный Суд РФ в абзаце 3 п. 3 мот. части Определения КС №
255-О-П от 08.02.07 г.: «… реализация права пользоваться помощью адвоката
(защитника) на той или иной стадии уголовного судопроизводства не может
быть поставлена в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в
производстве которого находится уголовное дело, т.е. от решения, не
20

21. основанного на перечисленных в уголовно-процессуальном законе
обстоятельствах, предусматривающих обязательное участие защитника в
уголовном судопроизводстве, в том числе по назначению».
3.4.2 В рассматриваемом контексте необходимо иметь ввиду доводы Судебной
коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ об обязательности допуска к участию
в деле выбранного обвиняемым защитника, выраженные в Определении от 07.06.12 г. по
делу № 46-О12-23СП:
Кроме того, суд отказал в удовлетворении ходатайств: Давлетшина о допуске к
участию в деле наряду с адвокатом защитника Е. Климанцова о допуске в качестве
защитника Г. мотивируя принятые решения тем, что "подсудимые обеспечены
профессиональными адвокатами" (л.д. 196, 221 т. 5).
Между тем из содержания и смысла положений ч. 2 ст. 49 УПК РФ вытекает, что
защитник из числа родственников или иных лиц допускается к участию в деле по
ходатайству подсудимого не вместо, а наряду с профессиональным адвокатом.
Судебная коллегия находит, что судом нарушены конституционные права
подсудимых, и в частности положения ч. 2 ст. 45 Конституции РФ, согласно которым
каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными
законом.
Одним из способов защиты от предъявленного обвинения, который прямо закреплен
в ч. 2 ст. 49 УПК РФ, является участие в судебном заседании в качестве защитника
наряду с адвокатом одного из близких родственников обвиняемого или иного лица,
допущенного к участию в деле по его ходатайству.
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, выраженной в
Определении от 11 июля 2006 г. N 268-О, отказ суда в предоставлении обвиняемому
возможности воспользоваться закрепленным в ч. 2 ст. 49 УПК РФ способом защиты
свидетельствует об ограничении гарантируемого ч. 2 ст. 45 Конституции РФ права и
может иметь место лишь при наличии существенных к тому оснований, в том числе
предусмотренных уголовно-процессуальным законом обстоятельств, исключающих
участие защитника в производстве по уголовному делу.
Наделение суда правомочием решать вопрос о допуске в качестве защитников иных,
помимо адвокатов, лиц, избранных самим обвиняемым, как вытекает из правовой
позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в постановлении от 28 января 1997 года
N 2-П, обусловлено тем, что в стадии судебного производства именно суд обеспечивает
условия для реализации сторонами своих прав ( ч. 3 ст. 15 УПК РФ), и на него возложена
обязанность обеспечивать обвиняемому возможность защищаться всеми не
запрещенными законом способами и средствами ( ч. 2 ст. 16 УПК РФ).
При этом по своему конституционно-правовому смыслу содержащаяся в ч. 2 ст. 49
УПК РФ норма не предполагает право суда произвольно - без учета других норм УПК РФ,
в частности ч. 1 ст. 50 УПК РФ, предоставляющей обвиняемому право пригласить для
участия в уголовном деле нескольких защитников, отклонять соответствующее
ходатайство обвиняемого.
Данная норма лишь предполагает обязанность суда решать этот вопрос,
руководствуясь требованием ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, согласно которой осуществление
прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Однако во всех случаях принятое по ходатайству о допуске близких родственников
или иных лиц к участию в деле в качестве защитника решение должно соответствовать ч.
4 ст. 7 УПК РФ и отвечать требованиям законности, обоснованности и мотивированности.
Решения, принятые председательствующим судьей по ходатайствам осужденных
Давлетшина и Климанцова о допуске в качестве защитников Е. и Г. не отвечают этим
требованиям закона, а ссылка суда на недопустимость участия названных лиц в судебном
заседании на том лишь основании, что в деле участвует профессиональный адвокат,
противоречит ч. 2 ст. 49 УПК РФ, которая содержит прямое указание на то, что эти лица
могут быть допущены к участию в деле наряду с адвокатом.
21

22. При таких обстоятельствах доводы осужденных и их адвокатов о том, что при
разбирательстве уголовного дела судом нарушено право на защиту осужденных,
Судебная коллегия находит обоснованными.
3.5 При назначении, то есть навязывании мне в качестве защитника
Раносчиковой О.В., Шлыков А.И. не только сам злостно не исполнил требования ч. 2 ст.
16 УПК РФ, не разъяснил мне мои права, все средства и способы, не запрещенные УПК
РФ, фактически объявив их ничем не прошибаемой Тайной, чем цинично совершил в
отношении меня, как минимум, преступления, предусмотренные ст. 140, ч. 3 ст. 210 УПК
РФ, но обеспечил Разносчиковой О.В. возможность также не исполнять свои обязанности
и не разъяснять мне все мои права и порядок их осуществления, в результате чего мои
права стали предметом глумления и демонстрации конфликта интересов. Для достижения
преступной цели сокрытия объема и содержания моих прав, Разносчикова О.В. и
Шлыков А.И. заговорили о конфиденциальности и адвокатской тайне. Однако право на
сохранение конфиденциальности общения Жертвы с навязанным ей «адвокатом»
принадлежит только Жертве, что и разъяснено в § 59 Постановления ЕСПЧ от 12.06.12 по
делу «Грязнов против Российской Федерации»: «…правило адвокатской тайны
служит важной цели обеспечения конфиденциальности в отношениях адвоката
и клиента и содействия полной откровенности с адвокатом, что позволяет
последнему наилучшим образом оказывать юридическую помощь и
осуществлять эффективное представительство. Эта привилегия служит
интересам клиента и, следовательно, может быть востребована только
клиентом, который может от нее отказаться» .
3.5.1Так как мне все члены Банды нижегородских криминальных авторитетов
Бондар А.В., Понасенко О.Ю. и Виноградова А.П. права и порядок их осуществления не
разъясняли и понятие «разъяснить» применяют как неологизм, вкладывая в него
паранойяльный смысл, в результате чего они и их подельники приходят к одному и тому
же бредовому выводу о том, что они мне права именно разъясняли, поэтому обратимся к
словарю Ожегова С.А. Разъяснить – объяснить, сделать ясным, понятным (стр. 528).
Ясный – 4. Хорошо видимый, слышимый или понимаемый. 5. Логичный, стройный, четкий
(стр. 736). Понятный – 1. Доступный пониманию. 2. Справедливый, обоснованный.
Понимание – 1. Способность осмыслить, постигать содержание, смысл, значение
чего-нибудь. 2. То или иное толкование чего-нибудь (стр. 456). Толковать – 1. Давать
чему-нибудь какое-нибудь объяснение, определить смысл чего-нибудь (стр. 640).
Объяснение – растолковать другому или осмыслить для самого себя, сделать ясным,
понятным (стр. 362). Смысл – 1. Внутреннее содержание, значение чего-нибудь,
постигаемое разумом (стр. 591). Содержание – 2. То, что составляет сущность кого-
чего-нибудь (ст. 595). Сущность – внутренняя основа, содержание, смысл, суть
чего-нибудь (стр. 626). Суть самое главное и существенное в чем-нибудь (стр. 625).
Таким образом, разъяснить, значит логично сделать ясным и понятным,
посредством четкого изложения содержание чего-нибудь, раскрыв смысл . При
этом, еще древним было известно, что in verbis, non verba, sed res et ratio, quaerenda est –
в высказываниях не слова, а предмет и смысл должны выясняться. В п. 1 комментария
к ст. 11 УПК РФ Петрухин И.Л. в шестом издании разъяснил: «Разъяснение прав и
обязанностей предполагает не только информирование об этом участника процесса, но и
объяснение их смысла , содержания и порядка реализации ». Неразъяснение прав
и обязанностей участников процесса направлено на нарушение прав одних и
освобождение от обязанностей других . Это и есть коррупция в чистом виде,
содержащая два обязательных признака: преференцию и деликт, то есть действие в
интересах другой стороны при равных условиях посредством противоправных средств, то
есть неисполнения подлежащих применению норм действующего законодательства.
По сути же, неразъяснение прав и обязанностей, а также порядок их осуществления,
является преступлением, предусмотренным ст. 285 УК РФ, целью чего является
22

23. нарушение прав, что следует из смысла разъяснения Конституционного Суда в п. 5 мот.
части Постановления КС № 3-П от 18.02.2000 г.: «Отсутствие же корреспондирующей
праву гражданина обязанности государственных органов не может не приводить к
умалению права как такового, что согласно статье 55 (часть 2) Конституции РФ является
недопустимым». То есть, право человека материализуется в действиях должностного
лица по его осуществлению в соответствующем документе . А поскольку
«председательствующий судья, будучи основным гарантом справедливости
разбирательства, не может быть освобожден от обязанности разъяснить обвиняемому его
процессуальные права и обязанности и обеспечить их эффективное осуществление»
(§ 32 Постановления ЕСПЧ от 28.11.13 г. по делу «Александр Дементьев против
Российской Федерации») и при этом разъяснения должны быть даны в четких и понятных
указаниях о совершении надлежащих действий, чтоб с этими указаниями заявитель мог
сообразовать свое поведение (§ 33 Постановления ЕСПЧ от 28.11.13 г. по делу
«Александр Дементьев против Российской Федерации»), что, кстати, следует и из смысла
ст. 19 Конституции РФ, ч. 2 ст. 243 УПК РФ, ч. 2 ст. 12 ГПК РФ, ч. 2 ст. 14 КАС РФ в их
нормативном единстве, поэтому я ТРЕБУЮ: прекратить совершать преступления,
предусмотренные ст. 140, ч. 3 ст. 210, ч. 3 ст. 285, ст. 315 УК РФ, разъяснить права,
обязанности, порядок их осуществления всех участников процесса, ответственность за
их нарушение и отразить эти разъяснения в соответствующем процессуальном
документе, как это, например, предписано ст. 19 Конституции РФ, ч. 1 ст. 11, ч. 3 ст. 15,
ч. 2 ст. 243, п.п. 9, 13 ч. 3 ст. 259 УПК РФ, ч. 2 ст. 14, ч.ч. 1, 2 ст. 205, п.п. 6, 9 ч. 3 ст.
205 КАС РФ в их нормативном единстве.
3.5.2Мы должны всегда помнить и о том, что « именно государство ДОЛЖНО
организовать свою судебную систему таким образом, чтобы его суды были
способны выполнять требования Конвенции, включая процессуальные
обязанности по статье 6 Конвенции» (§ 62 Постановления от 27.01.11 г. по делу
«Кривопашкин против Российской Федерации»). Также надо учитывать и то, что
«регламентация процесса имеет целью, прежде всего, защиту преследуемого лица от
возможных злоупотреблений властью, и что, следовательно, именно защита в
наибольшей степени может пострадать от пробелов и неточностей такой регламентации»
(§ 102 Постановления по делу «Коеме и другие против Бельгии»).
3.5.3Поскольку речь идет о нарушении беспристрастности со стороны
нижегородских Уголовников и их безусловном отводе, поэтому следует иметь ввиду
доводы ЕСПЧ, выраженные, например, в §§ 31, 32 Постановления от 01.04.10 г. по делу
«Королев против Российской Федерации» «В этом контексте Европейский Суд
напоминает, что, если независимость и беспристрастность прокурора или аналогичного
должностного лица не оспариваются, повышенная чувствительность общественности к
справедливому осуществлению правосудия оправдывает растущее внимание к
внешним проявлениям (...). Действительно, Европейский Суд ранее высказывал
мнение о том, что внешние признаки могут иметь определенное значение в судебном
разбирательстве, например, для оценки соблюдения требования объективной
беспристрастности или для сохранения доверия, которое суды в демократическом
обществе должны внушать населению (...). В этом контексте Европейский Суд отмечает,
что при такой оценке основное внимание должно уделяться законности причин
опасения того, что конкретный судья не является беспристрастным, и тому, может ли это
опасение считаться объективно оправданным (там же). В контексте принципа равенства
сторон в деле "Стойменов против "бывшей Югославской Республики Македония" (...)
Европейский Суд также ссылался на "внешние признаки", придя к выводу о том, что
заключение Судебно-медицинского научного бюро, государственного учреждения,
совпадало с доказательствами вины , представленными стороной обвинения, и что
отказ в альтернативной экспертизе и невозможность оспаривания заявителем заключения
бюро при обстоятельствах этого дела повлекли нарушение принципа равенства сторон».
23

24. 3.6 Следует вспомнить доводы ЕСПЧ, выраженные и в § 66 Постановления от
12.06.12 г. по делу «Грязнов против Российской Федерации», где он установил, что
«пункт 1 статьи 6 Конвенции распространяется на "спор" о "гражданском праве",
которое может, хотя бы на доказуемых основаниях, считаться признанным в
национальном праве, независимо от того, защищено ли оно также Конвенцией (…).
Однако вопрос о том, имеет ли лицо право на иск в соответствии с
законодательством страны, что позволяет ссылаться на пункт 1 статьи 6 Конвенции,
может зависеть не только от материального содержания относимого гражданского
права, определенного национальным законодательством, но и от наличия
процессуальных препятствий или ограничений возможностей предъявления
потенциальных требований в суд. В последнем случае пункт 1 статьи 6
Конвенции может быть применим (…)».
3.7 Таким образом из приведенного понятно, что мне должны быть
разъяснены ВСЕ мои права и порядок их осуществления и от этой обязанности
любое должностное лицо, принимающее решение по подлежащим разрешению
правоотношениям, отказаться – не вправе, ибо обязанность – это мера должного
поведения, от которого человек отказаться не может. В случае назначения должностным
лицом защитника, если этот защитник не исполняет свои обязанности, то назначившее
его лицо обязано заставить защитника выполнять свои обязанности, а в случае
неисполнения своих обязанностей – заменить его, что будет рассмотрено ниже.
3.8 В силу ч. 4 ст. 7 УПК РФ: «Определения суда, постановления судьи,
прокурора, следователя, дознавателя должны быть законными, обоснованными и
мотивированными».
3.8.1По результатам преступной деятельности правоприменителей мы видим,
что они в обоснование своих доводов не ссылаются на подлежащие применению нормы
действующего законодательства, а поэтому их фантазии - незаконны. Эти фантазии не
могут быть обоснованными, так как они в обоснование своих фантазий не ссылаются на
соответствующие доказательства, которым была бы дана оценка в установленном ч.ч. 3,
4 ст. 7, ст.ст. 17, 85, 87, 88 УПК РФ порядке. Также их решения немотивированны,
поскольку они не указывают мотивы, по которым они игнорирует те нормы действующего
законодательства, на которые ссылается сторона защиты. И в этом смысле необходимо
учитывать доводы Верховного Суда, выраженные в абзаце 3 п. 9 ППВС РФ № 25 от
23.06.15 г. «О применении судами некоторых положений раздела I части 1 ГК РФ»: «…суд
определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам.
Суд также указывает мотивы, по которым не применил нормы права, на которые
ссылались лица, участвующие в деле» . Необходимо иметь ввиду и доводы
Верховного Суда РФ, выраженные в абзаце 2 п. 12 ППВС РФ № 27 от 31.05.07 г. в
редакции № 11 от 20.05.10 г. «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании
решений квалификационных коллегий судей о привлечении судей судов общей
юрисдикции к дисциплинарной ответственности»: «Судебные акты должны быть точными,
понятными, убедительными и объективными по содержанию, не допускающими
неясностей при исполнении. Немотивированные и неубедительные, небрежно
составленные судебные акты, СОДЕРЖАЩИЕ ИСКАЖЕНИЯ ИМЕЮЩИХ ДЛЯ ДЕЛА
ОБСТОЯТЕЛЬСТВ , порождают сомнения в объективности, справедливости и
беспристрастности судей».
3.8.2А так как мы имеем целый набор нарушений норм действующего
законодательства и моих конвенционных и конституционных прав, меня полностью
лишили права на доступ к правосудию , до сих пор не принято ни одного
адекватного процессуального решения, поэтому правоприменители подлежат не только
безусловному самоотводу и отводу по основаниям создания конфликта интересов, что
предусмотрено п.п. 1, 2, 4 ст. 3, ч. 1 ст. 10 Закона «О противодействии коррупции», ч. 5
ст. 11 Закона «О конфликте интересов» в значении прямой и косвенной
заинтересованности в исходе дела, обоснованном в п. 2.6 Определения КС № 678-О от
24

25. 24.03.15 г., но и увольнению со службы и занимаемой должности, что предусмотрено ч.
5.1 Закона «О противодействии коррупции», ч. 6 ст. 11 Закона «О конфликте интересов».
4. В абзацах 1, 2 п. 2 мот. части Постановления КС № 23-П от 16.07.15 г.
предписано: «Конституция Российской Федерации провозглашает человека, его права и
свободы высшей ценностью и возлагает на Россию как демократическое правовое
государство обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека
и гражданина, охранять достоинство личности, нравственность, здоровье, честь и доброе
имя каждого и в этих целях, а также в целях охраны иных конституционных ценностей,
включая законность, правопорядок и общественную безопасность, требует
законодательного определения уголовно-правовых запретов общественно опасных
деяний и наказания за их нарушение, закрепляет возможность ограничения права на
свободу и личную неприкосновенность по судебному решению и в установленном
законом порядке; в случаях, когда охраняемые ею ценности становятся объектом
преступных посягательств, правосудие по уголовным делам осуществляется при
обеспечении права на судебную защиту как потерпевшим от преступлений, так и лицам,
преступившим уголовный закон (…). Вместе с тем … публичные интересы, перечисленные
в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, могут оправдать правовые
ограничения прав и свобод, только если такие ограничения отвечают требованиям
справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и
необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей (…).
4.1 Согласно смысла абзац 1 п. 4 мот. части рассматриваемого Постановления,
конституционные принципы правосудия предполагают неукоснительное следование
процедуре уголовного преследования, что гарантирует соблюдение процессуальных
прав участников уголовного судопроизводства. Поэтому, выявив допущенные органами
дознания или предварительного следствия процессуальные нарушения, суд не только
вправе, но с учетом требований правосудности, обязан принимать предусмотренные
уголовно-процессуальным законом меры по их устранению с целью восстановления
нарушенных прав и создания условий для всестороннего и объективного рассмотрения
дела по существу. Приведение процедуры предварительного расследования в
соответствие с требованиями уголовно-процессуального закона, создание предпосылок
для правильного применения норм уголовного закона дают возможность обеспечить
гарантированные Конституцией РФ право обвиняемого на судебную защиту и право
потерпевшего на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статьи 46 и
52), а также условия для вынесения судом правосудного, т.е. законного,
обоснованного и справедливого, решения по делу (…). Также необходимо учитывать
и то, что публичные функции должны отвечать требованиям эффективности и
процессуальной экономии , а судебный контроль не может решаться произвольно
или исходя из одних лишь формальных условий . При этом суд должен соблюдать
баланс публичных интересов правосудия, прав и законных интересов
участников уголовного судопроизводства . (абзац 4 п. 2 мот. части Постановления
КС № 23-П от 16.07.15 г.).
4.2 Обеспечивая конституционное право каждого на судебную защиту,
подразумевающее создание необходимых условий для эффективного и справедливого
судебного разбирательства, суд, … возвращая, если это необходимо для защиты прав и
законных интересов участников уголовного судопроизводства, уголовное дело прокурору
по ходатайству стороны или по собственной инициативе при наличии обстоятельств, не
устранимых в судебном заседании и исключающих принятие по делу судебного решения,
отвечающего требованиям справедливости, обязан - учитывая обстоятельства,
послужившие основанием для направления дела прокурору, и исходя из существа
допущенных процессуальных нарушений - установить разумный срок , который
достаточен для производства следственных и иных процессуальных действий,
необходимых для устранения препятствий к судебному рассмотрению дела … и
обеспечить право на ознакомление с его материалами» (абзац 2 п. 4 мот. части
Постановления КС № 23-П от 16.07.15 г.).
4.3 При решении рассматриваемого вопроса необходимо учитывать, что ч. 1 ст.
21 Конституции РФ «требует рассматривать гражданина не как объект государственной
деятельности, а как равноправного субъекта, могущего защищать свои права всеми не
25

26. запрещенными законом способами и спорить с государством в лице любых его органов…»
(абзац 5 п. 2 мот. части Определения КС № 42-О от 25.01.05 г.). При этом необходимо
иметь ввиду, что « требования справедливого правосудия и эффективного
восстановления в правах применительно к решениям … предполагают
обязательность фактического и правового обоснования принимаемых ими
решений.., что невозможно без последовательного рассмотрения и оценки
доводов соответствующей жалобы » (абзац 2 п. 2 мот. части Определения КС № 42-О
от 25.01.05 г.), а конституционные права, предусмотренные ч. 1 ст. 21, ст. 33, ч. 2 ст. 45
Конституции РФ «предполагают не только право подать в соответствующий
государственный орган или должностному лицу заявление, ходатайство или
жалобу, но и право получить на это обращение АДЕКВАТНЫЙ ответ » (абзац 5).
Также необходимо учитывать, что в заимосвязанные конституционные принципы
состязательности и равноправия сторон и презумпции невиновности предполагают, что
«решения могут быть вынесены только после рассмотрения и опровержения доводов,
выдвигаемых стороной защиты»; не опровергнутые же доводы могут толковаться
только в пользу Жертвы. Отказ от рассмотрения и оценки обоснованности доводов
заявителя в этом случае создает преимущества для стороны органов власти, искажает
содержание ее обязанности по доказыванию и опровержению сомнений доводов
заявителя, позволяя игнорировать подтверждающие эти сомнения данные (абзац 5).
Приведенная правовая позиция в полной мере относится ко всем компетентным органам
и должностным лицам по любым обращениям граждан (абзац 6). При этом ч. 4 ст. 7
УПК РФ не предоставляет правоприменителям возможность игнорировать или
произвольно отклонять доводы жалобы, не приводя фактические и правовые мотивы
отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку мотивировка решения во
всяком случае должна основываться на рассмотрении конкретных обстоятельств,
нашедших отражение в материалах дела и дополнительно представленных сторонами
материалах, а также на нормах материального и процессуального права, - иначе не
может быть обеспечено объективное и справедливое разрешение дела (абзац 5).
4.4 Ту же самую позицию занимает и Комитет по правам человека ООН,
который во множестве своих решений указывает, что в случае, если государство-
ответчик не опровергает доводы заявителя о нарушении его прав, гарантированных
Пактом, то нарушение прав следует считать установленными ( Сообщение от 01.04.15 г.
по делу «Юбой Кумари Катвал против Непала», Сообщение от 01.04.15 г. по делу
«Сапардурда Хаджиев против Туркменистана», Решение от 15.05.15 г. по делу « Хильда
Мариолин Эрнандес Кольменарес и Франсиско Артуро Герреро Санчес против
Боливарианской Республики Венесуэла» ); «государство-участник не предоставило
какой-либо информации, демонстрирующей проведение действенного
расследования этих конкретных утверждений. В этих обстоятельствах
утверждениям автора должен придаваться должный вес. Соответственно, Комитет
приходит к выводу, что представленные ему факты обнаруживают нарушение прав
автора в соответствии со ст. 7 и 14 Пакта (п. 8.2 Соображений от 01.04.15 г. по делу
«Василий Юзепчук против Республики Беларусь» ). Как считает Комитет, то, что
один из ключевых свидетелей, С.Л., не присутствовал в ходе судебного заседания для
проведения перекрестного допроса и что на судебные заседания не явились 30 других
свидетелей, отрицательно повлияло на справедливость разбирательства по делу автора.
В этих обстоятельствах в отсутствие какого-либо ответа со стороны государства-
участника Комитет считает, что представленные ему факты обнаруживают
нарушение положений п. 3 e) ст. 14 Пакта (п. 8.4 Соображений). Комитет отмечает
то утверждение автора, что были нарушены его права согласно п. 1 ст. 14. Он также
отмечает, что это утверждение не было опровергнуто государством-участником. В
свете выводов Комитета о том, что государство-участник не обеспечило
гарантий справедливого судебного разбирательства в соответствии с пп. 3 e) и g)
ст. 14 Пакта, Комитет считает, что судебное разбирательство дела г-на Юзепчука было
проведено с нарушениями, которые в целом сводятся к нарушению п. 1 ст. 14 Пакта (п.
8.5 Соображений).
«… ввиду отсутствия в материалах дела какой-либо иной соответствующей
информации Комитету не остается ничего иного как с должным вниманием отнестись к
утверждениям автора, поэтому он заключает, что представленные ему факты
свидетельствуют о нарушении права г-на Козулина на справедливый суд согласно пп. 1 и
26

27. 2 ст. 14 Пакта» (п. 9.8 Решения от 01.04.15 г. по делу « Ольга Козулина против
Республики Беларус ь»).
4.5 В п. 15 ППВС РСФСР № 1 от 21.04.87 г. для умственно полноценных
разъяснено: «…суд не вправе вынести обвинительный приговор, если не проверены и не
опровергнуты ВСЕ доводы в защиту подсудимого и не устранены все сомнения в его
виновности. При этом должны быть выявлены и объективно оценены обстоятельства как
уличающие, так и оправдывающие подсудимого. В связи с этим следует неукоснительно
руководствоваться принципом, что все сомнения в отношении доказанности обвинения,
если их не представляется возможным устранить, толкуются в пользу подсудимого ».
5. Прежде чем я объясню, в чем выразилось нарушение права на защиту, я
сформулирую, в чем право на защиту выражается.
5.1 Итак, 20.01.16 г. «адвокат» Разносчикова О.В. выступила пособником
фальсификации незаконно возбужденного в отношении меня Шлыковым А.И. уголовного
дела без номера.
Из дела «Эстрелла против Уругвая» Шлыков А.И. и Разносчикова О.В. должны
были знать, что КПЧ установил, что когда обвиняемому был предложен только
ограниченный выбор официально назначенных защитников, а защитник затем принял
“позицию обвинителя”, право обвиняемого на соответствующую защиту было нарушено.
При этом, «когда предоставляется защита, защитник должен действовать активно в
пользу обвиняемого» (74/1980), 29 марта 1983, 2 Sel. Дек. 93 в парагр. 1.8, 8.6, 10). Из
дела «Рейд против Ямайки» они должны были знать, что КПЧ подчеркивал, что цель
права иметь защитника заключается в «обеспечении того, чтобы были фактически
выслушаны обе стороны, путем предоставления обвиняемому в случае необходимости
помощи независимого специалиста» ( Idid. P. 19. № 106). Также он обнаружил нарушение
ст. 14 (3) Пакта в деле, когда вновь назначенный защитник встретился с обвиняемым за
10 минут до начала суда, а предыдущий адвокат не появлялся на слушаниях на
предварительных этапах. При этом Комитет постановил, что так как назначенный
защитник не выдвинул никаких аргументов в пользу положительного решения по жалобе,
и жалоба была отклонена, поэтому было нарушено право на защиту ((355/1989 г.), 8
июля 1994, UN Doc. CCPR/C/51/D/355/1989г.).
5.2 По делу Д. Вольф против Панамы (№ 289/1988) Комитет напомнил, что
концепция справедливого судебного разбирательства «должна толковаться с учетом того,
что эта концепция требует выполнения ряда условий, таких, как равенство
состязательных возможностей и состязательный характер разбирательства… Эти условия
не считаются выполненными, когда обвиняемого лишают возможности лично
присутствовать на процессе или когда он не может ДОЛЖНЫМ ОБРАЗОМ
проинструктировать своего полномочного представителя ». Мне назначают
адвокатов с таким условием, что я лишен возможности через них представить кому бы то
ни было свою позицию по делу. Моим «защитникам» вообще не требуется моё
мнение. Это я ДОЛЖЕН подчиняться ЛЮБОМУ мнению навязанных мне
«защитников», каким бы Бредовым оно ни было.
5.3 В § 99 Решения от 28.06.84 г. по делу «Кэмпбелл и Фелл против
Соединенного Королевства» ЕСПЧ разъяснил, что «… Конвенция требует, чтобы
"лицо, в отношении которого выдвинуто уголовное обвинение и КОТОРОЕ НЕ
ЖЕЛАЕТ защищать себя лично, имело возможность прибегнуть к услугам
выбранного им защитника" (…). Однако защитник едва ли мог "защитить" своего
клиента в том смысле, как это понимается в подпункте "c" п. 3, без
предварительной встречи между ними. Последнее соображение приводит Суд к
заключению о том, что требования, предусмотренные в подпункте "b" п. 3, не
были соблюдены» .
5.4 Меня вновь намерены систематически лишать права на защиту путем
незаконного отказа в допуске к делу избранных мной защитников и их участии
посредством видеосвязи. Для достижения преступной цели нарушения права на защиту
Шлыков А.И. по указанию Бондар А.В., Понасенко О.Ю. и Виноградова А.П. будет
27

28. демонстрировать паранойяльную логику: на стадии фальсификации основных
доказательств я буду абсолютно психически здоров и поэтому мне избранный мной
защитник не потребуется, а как только надо будет организовать мое общение с
«потерпевшими», получить требуемые документы и затем участвовать в суде, то мне
избранные представители не потребуются, поскольку мне будут готовы навязать В
ЛЮБОМ КОЛИЧЕСТВЕ тех, кто палец о палец не ударят для защиты моих прав и законных
интересов. Естественно, что я ни с чем вообще знакомиться не имею и не буду иметь
права, поскольку я, по мнению «правоприменителей», сначала на это не буду иметь
права, а затем, буду неспособен правильно воспринимать обстоятельства, имеющие
значение для дела, поскольку будет в очередной раз преступными способами назначена
и проведена судебно-психиатрическая якобы экспертиза на подконтрольной Уголовникам
территории. То есть, если взять все «судебные» решения, вынесенные в отношении меня
и по моим обращениям и сопоставить доводы в них, то мы легко убедимся в том, что мы
имеем дело с тяжело психически больными людьми, реально неспособными правильно
воспринимать фактические обстоятельства и паралогически их трактующие , то есть,
дающие им бредовую интерпретацию.
5.5 Тот факт, что при объявлении мне 20.01.16 г. лишенного логики и здравого
смысла постановления от 12.01.16 г. о незаконном привлечении меня к уголовной
ответственности по ч. 2 ст. 297 УК РФ я не имел возможности обсудить обстоятельства
дела с откровенно преступными способами навязанной мне «адвокатом» Разносчиковой
О.В. - свидетельствует о циничном нарушении моего права на защиту в Н. Новгороде
вообще. Я с ней не мог и не могу обсудить и порядок подачи жалоб, а также не мог и не
могу через Разносчикову О.В. получить необходимые документы и судебные решения,
хотя из дела «Хилл против Испании» Разносчикова О.В. и Шлыков А.И. знали, что КПЧ
указал, что отсутствие возможности найти адвоката, который мог бы подать апелляцию,
будет составлять нарушение права на защиту (№ 526/1993 (2 апреля 1997 г.)
CCPR/C/59/D/526/1993), а из решения по делу «Курье против Ямайки» они знали, что
непредоставление подсудимому СВОЕВРЕМЕННО мотивированного решения
всегда считалось нарушением п. 5 ст. 14 Пакта в силу важности, которая
придается самому решению при подаче апелляционной жалобы . (№ 377/1989 г.
(31 марта 1994) CCPR/C/50/D/377/1989 г.).
5.6 Согласно п. 3.1.2 Общего кодекса правил для адвокатов стран Европейского
сообщества – далее Кодекс, руководствоваться которым категорически отказываются
Разносчикова О.В. и руководство адвокатской палаты Нижегородской области, на
которых и возложена задачи лишать Жертв права на квалифицированную юридическую
помощь и цинично глумиться над ст. 48 Конституции РФ: Адвокат ОБЯЗАН
предоставлять консультации клиенту или выступать от его имени своевременно ,
добросовестно и старательно. Он несет личную ответственность за отказ
следовать указаниям клиента. Адвокат обязан информировать клиента о
процессе разбирательства порученного ему дела.
5.6.1В силу п. 1.1 Кодекса: В ЛЮБОМ ПРАВОВОМ обществе адвокату уготована
особая роль. Его ОБЯЗАННОСТИ не ограничиваются добросовестным исполнением своего
долга в рамках закона. Адвокат ДОЛЖЕН действовать в интересах права в целом,
точно так же, как и в интересах тех, чьи права и свободы ему доверено
защищать; не только выступать в суде от имени клиента, но и оказывать ему
юридическую помощь в виде советов и консультаций.
5.6.2В силу п. 1.2.1 Кодекса: Правила профессиональной этики
предполагают добровольное выполнение их теми, на кого распространяется их
действие с целью обеспечения исполнения адвокатом своих ОБЯЗАННОСТЕЙ так,
КАК ЭТО ПРИНЯТО В ЛЮБОМ ЦИВИЛИЗОВАННОМ ОБЩЕСТВЕ. Несоблюдение
адвокатом этих правил наказывается вплоть до применения к нему
дисциплинарных санкций .
28

29. 5.6.3В силу п. 2.1.1 Кодекса: Независимое положение адвоката
способствует укреплению в обществе доверия к процедурам правосудия и
беспристрастности судей. Таким образом, адвокату следует избегать какого-
либо ущемления собственной независимости и не поступаться принципами
профессионального долга ради интересов клиента, суда или других лиц .
5.6.4В силу п. 2.1.2 Кодекса: Адвокату следует сохранять независимость, как
при рассмотрении имущественных споров, так и несвязанных с материальной
заинтересованностью дел. Совет, полученный клиентом от адвоката, теряет смысл,
если последний дал его, руководствуясь соображениями собственной выгоды,
из каких-либо других корыстных интересов или под воздействием давления
извне.
5.6.5В силу п. 2.2 Кодекса: Доверительные отношения между адвокатом и
клиентом могут возникнуть лишь в случае отсутствия у последнего сомнений
относительно порядочности, честности и добросовестности адвоката.
5.6.6В силу п. 2.7 Кодекса: Руководствуясь нормами законодательства и
правилами профессиональной этики, адвокат всегда ОБЯЗАН действовать в
интересах клиента, которые для него всегда превалируют перед его
собственными и интересами коллег юристов.
5.6.7В силу п. 3.1.1 Кодекса: При осуществлении профессиональной
деятельности адвокат ОБЯЗАН руководствоваться указаниями клиента . Однако он
также может руководствоваться указаниями другого адвоката, действующего в
интересах того же клиента или участвующего в рассмотрении того же дела по
распоряжению какого-либо компетентного органа.
5.6.8В силу п. 3.1.3 Кодекса: Адвокат НЕ ДОЛЖЕН осуществлять ведение
дела, заведомо не соответствующего уровню его профессиональной
компетенции, без участия в нем другого адвоката, обладающего необходимой
компетенцией.
5.6.9В силу п. 4.3 Кодекса: При соблюдении должного уважения к суду,
адвокат ОБЯЗАН защищать интересы клиента добросовестно и с максимальной
для него выгодой, однако, не выходя за предусмотренные законодательством
рамки.
5.7 Так как мои объяснения и показания по делу, а затем, возможно, акты и
заключения «психиатров» - это единственное доказательство, на основании которого
меня намерены лишить свободы и личной неприкосновенности, поэтому при их
получении должен присутствовать защитник, что прямо предусмотрено Принципами 17,
18 Свода Принципов; п. 3 Принципа 11, п. 3 Принципа 12, п. 1 «с» Принципа 13, п. 2
Принципа 16, п. 1 Принципа 18; ст. 48 Конституции РФ; ч. 1 ст. 24, ч. 1 ст. 36 Закона «О
государственной судебно-экспертной деятельности в РФ»; п. 9 ч. 2 ст. 5, ч.ч. 1, 3 ст. 7, п.
6 ч. 1 ст. 16, ч.ч. 3, 4, 5 ст. 23, ч. 1 ст. 37, п.п. 4, 5 ст. 39 Закона «О психиатрической
помощи…», п. 3 ч. 4 ст. 46, п. 8 ч. 4 ст. 47 УПК РФ в их нормативном единстве. Это
следует и из смысла доводов Европейского Суда в АрхиВажнейшем Постановлении от
24.09.09 г. по делу «Пищальников против Российской Федерации» (, §§ 64-86): «§ 70…
ПРАВО НА ЗАЩИТУ В ПРИНЦИПЕ ПРЕТЕРПЕЛО БЫ НЕВОСПОЛНИМЫЙ УЩЕРБ,
ЕСЛИ БЫ КОМПРОМЕНТИРУЮЩИЕ ПОКАЗАНИЯ, ПОЛУЧЕННЫЕ В ПЕРИОД
ПОЛИЦЕЙСКОГО ДОПРОСА В ОТСУТСТВИЕ АДВОКАТА, БЫЛИ ИСПОЛЬЗОВАНЫ
ДЛЯ ОСУЖДЕНИЯ (…)».
5.8 В силу п. 1 ч. 2 ст. 2 Закона «Об адвокатской деятельности…», адвокат
дает консультации и справки по правовым вопросам как в устной, ТАК И В
ПИСЬМЕННОЙ ФОРМЕ.
5.8.1 В силу ч. 3 ст. 6 Закона «об адвокатской деятельности…» адвокат вправе:
1) собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, в том числе
запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной
власти, органов местного самоуправления, а также общественных объединений и иных
29

30. организаций. Указанные органы и организации в порядке, установленном
законодательством, обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их
заверенные копии не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката;
2) опрашивать с их согласия лиц, предположительно владеющих информацией,
относящейся к делу, по которому адвокат оказывает юридическую помощь;
3) собирать и представлять предметы и документы, которые могут быть
признаны вещественными и иными доказательствами , в порядке, установленном
законодательством Российской Федерации;
4) привлекать на договорной основе специалистов для разъяснения
вопросов, связанных с оказанием юридической помощи ;
В данном контексте следует понимать п. 3 Принципа 18, который предусматривает:
«Пациент и адвокат пациента могут запросить и представить во время ЛЮБОГО
слушания независимое психиатрическое заключение и любые другие заключения, а
также письменные И УСТНЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, которые относятся к делу и
являются приемлемыми».
5) беспрепятственно встречаться со своим доверителем наедине, в условиях,
обеспечивающих конфиденциальность (в том числе в период его содержания под
стражей), без ограничения числа свиданий и их продолжительности;
6) фиксировать (в том числе с помощью технических средств ) информацию,
содержащуюся в материалах дела , по которому адвокат оказывает юридическую
помощь, соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законом тайну;
7) совершать иные действия, не противоречащие законодательству Российской
Федерации.
4. Адвокат НЕ ВПРАВЕ:
3) занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением
случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя;
6) отказаться от принятой на себя защиты .
5.8.2 В силу ч. 1 ст. 7 Закона «Об адвокатской деятельности…» адвокат ОБЯЗАН:
1) честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы
доверителя ВСЕМИ не запрещенными законодательством Российской Федерации
средствами;
2) исполнять требования закона об обязательном участии адвоката в качестве
защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов
предварительного следствия или суда, а также оказывать юридическую ПОМОЩЬ
гражданам Российской Федерации бесплатно в случаях, предусмотренных настоящим
Федеральным законом;
3) постоянно совершенствовать свои знания и повышать свою
квалификацию;
4) соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения
органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты
адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции…
5.8.3 В силу ч. 1 ст. 13 Закона «Об адвокатской деятельности…» адвокаты
клялись: «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять обязанности
адвоката, защищать права, свободы и интересы доверителей, руководствуясь
Конституцией Российской Федерации, законом и кодексом профессиональной этики
адвоката».
5.9 Пункт 13 «а» Основных положений о роли адвокатов (ООН)
предусматривает «ОБЯЗАННОСТИ адвоката по отношению к клиенту должны включать:
консультации клиента о его или ее правах и обязанностях с разъяснением
принципов работы правовой системы , поскольку они относятся к правам и
обязанностям клиента».
5.10 В абзаце 2 п. 3 мот. части Постановления КС № 11-П от 27.06.2000 г.
Конституционный Суд РФ связывает оказание квалифицированной юридической помощи
со стороны адвоката с разъяснением прав и обязанностей жертвы.
5.11 В силу § 108 Постановления ЕСПЧ от 20.10.15 г. по делу «Дворски против
Хорватии»: «В этой связи Суд вновь обращает внимание на важность этапа
расследования для подготовки к производству по делу в суде, поскольку доказательства,
собранные на этой стадии, определяют рамки, в которых дело будет рассматриваться
судом по предъявленному уголовному обвинению <…>, и подчёркивает, что уже на этой
30

31. стадии лицу, которому предъявлено уголовное обвинение, должна быть предоставлена
возможность обратиться за юридической помощью по собственному выбору <…>.
Справедливость судопроизводства требует, чтобы обвиняемый мог получить весь спектр
услуг, в которых заключается юридическая помощь. В связи с этим адвокат должен быть
способен обеспечить без ограничений основополагающие аспекты защиты человека:
обсуждение дела, организация защиты, собирание доказательств в пользу обвиняемого,
подготовка к допросу , поддержка обвиняемого, находящегося в беде, и проверка
условий содержания под стражей <…>».
5.12 Согласно смысла п. 1 Принципа III Рекомендаций № R (2000) 21 Совета
Европы «О свободе осуществления профессии адвокатов», адвокаты, защищая законные
права и интересы своих клиентов, должны действовать независимо, усердно и
справедливо .
5.12.1Пункт 3 предусматривает в качестве обязанности адвокатов по отношению к
их клиентам:
a. консультирование клиентов об их законных правах и обязанностях, а
также о вероятном исходе и последствиях дела, включая финансовые издержки ;
c. принятие правовых мер по защите, соблюдению и реализации прав и
интересов своих клиентов ;
d. недопущение конфликта интересов ;
e. принятие на себя только тех обязательств, которые они могут разумно
выполнить.
5.12.2В силу п. 1 Принципа IV, предусматривающего доступ к услугам адвокатов
для всех лиц, все лица должны иметь ФАКТИЧЕСКИЙ доступ к юридическим услугам,
оказываемым адвокатами, а в силу п. 4: тот факт, что гонорар выплачивается
полностью или частично за счет государственных средств, не должен влиять на
обязанности адвокатов по отношению к их клиентам.
5.13 Так как я ставлю вопрос о производстве в отношении меня комплексной
судебно-психиатрической экспертизы и поэтому на меня должно распространятся
законодательство о психиатрической помощи, поэтому в силу п. 9 ч. 2 ст. 5 Закона «О
психиатрической помощи…» жертва имеет право на ПОМОЩЬ адвоката, законного
представителя или иного лица. Согласно смысла п. 3 Принципа 11, п. 3 Принципа 12; ч. 1
ст. 7 Закона «О психиатрической помощи…» жертва вправе пригласить любое лицо по
своему выбору, а доверенность на представительство ОБЯЗАНА заверить администрация
больниц в силу ч. 1 ст. 6, п.п. 1, 3, 4 ч. 2 ст. 185 ГК РФ; ч. 2 ст. 53 ГПК РФ. Это право
администрация психиатрического стационара жертве обеспечить ОБЯЗАНА в силу ч. 3 ст.
7, п. 6 ч. 1 ст. 16, абзацев 1, 4, 5 ст. 39 Закона «О психиатрической помощи…» в их
нормативном единстве. А так как во время освидетельствования решается вопрос о
задержании или аресте , то участие адвоката является обязательным в силу Принципа
3, п. 1 Принципа 11, Принципов 17, 18 Свода Принципов; ст. 48 Конституции РФ. Участие
законного представителя во время освидетельствования НЕЗАВИСИМО от психического
состояния жертвы следует из смысла ч.ч. 3, 4, 5 ст. 23 Закона «О психиатрической
помощи…». Согласно ч. 3 ст. 23 Закона «О психиатрической помощи…»: «Врач,
проводящий психиатрическое освидетельствование, обязан представляться обследуемому
И ЕГО ЗАКОННОМУ ПРЕДСТАВИТЕЛЮ как психиатр, за исключением случаев,
предусмотренных пунктом «а» части четвертой настоящей статьи». Согласно ч. 4 ст. 23
Закона «О психиатрической помощи…»: «Психиатрическое освидетельствование лица
может быть проведено без его согласия или без согласия ЕГО ЗАКОННОГО
ПРЕДСТАВИТЕЛЯ, когда по имеющимся данным обследуемый совершает действия,
дающие основание предполагать наличие у него тяжелого психического расстройства…»
5.14 Если мы говорим об экспертизах, то обязательное участие защитника по
своему выбору предусмотрено ч. 1 ст. 24, ч. 1 ст. 36 Закона «О государственной судебно-
экспертной деятельности в РФ», которые по аналогии ПОДЛЕЖАТ применению и к
освидетельствованиям, поскольку решаются одни и те же вопросы (наличие психических
расстройств) и решаются практически одними и теми же специалистами (психиатрами), у
которых разница только в сертификатах. У освидетельствований и экспертиз
ОДНОРОДНЫЕ по своей юридической ПРИРОДЕ отношения, а поэтому между
ними не может быть различий (абзац 2 п. 2 мот. части Определения № 1036-О-П от
31

32. 16.12.08 г. и т.п.), что мной более полно рассмотрено в жалобе в КС № 2717:
https://cloud.mail.ru/public/Jjho/AoaiRza73, а также жалобе № 2808-2:
https://cloud.mail.ru/public/Lsia/oaGe3Fkhg.
5.15 И УЖ ПОЛНЫМ БРЕДОМ СУМАСШЕДШИХ является практика, когда в суде
участие защитника по назначению является ОБЯЗАТЕЛЬНЫМ и оно не является
обязательным при получении ОСНОВНОГО ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, на основании которого
жертву лишают свободы.
5.16 Для чего нужен защитник при получении акта или заключения
«психиатров», в котором он ничего не понимает? Участие защитника во время экспертиз
и освидетельствований необходимо для того, чтоб жертва получила должное
представление о своих правах и смогла эти права реализовать . Таким образом, роль
адвоката в рассматриваемых правоотношениях должна выражаться в том, чтоб была
ПРАВИЛЬНО отражена речь жертвы и ЧТОБ ЖЕРТВА МОГЛА РЕАЛИЗОВАТЬ СВОИ ПРАВА.
Повторим еще раз: Основным правом жертвы должно быть право говорить, которое
прямо связано с документальным оформлением речи. Древние учат: Vox audita latet,
littera scripta manet – сказанное слово исчезает, написанная буква остается, при этом
quod non est in actis, non est in mundo – чего нет в документах, то не существует.
5.17 Что касается права жертвы на помощь защитника, то Европейский Суд
признал, что «отказ в доступе к адвокату в течение продолжительного периода, тогда как
право на защиту может подвергнуться непоправимому посягательству, является – каким
ни было обоснование – несовместимым с правами, которые статься 6 признает за
обвиняемым» (Постановления от 06.06.2000 г. по делу «Мэджи против Соединенного
Королевства» (§ 44), по делу «Аверилл против Соединенного Королевства» (§ 60).
5.18 В Постановлении от 21.04.98 г. «Дауд против Португалии» разъяснено:
«Суд напоминает, что Конвенция имеет цель гарантировать не теоретические или
иллюзорные права, а их практическое и эффективное осуществление, и что назначенный
адвокат не обеспечивает само по себе эффективность помощи, которая может быть
назначена обвиняемому. Не следует возлагать на Государство обязанность за
бездеятельность официально назначенного адвоката (…). Из независимости коллегии
адвокатов по отношению к Государству вытекает, что проведение защиты принадлежит,
главным образом, обвиняемому и его адвокату, назначенному бесплатно или
оплачиваемой клиентом. Статья 6 п. 3с) обязывает компетентные национальные власти
вмешиваться, только если несостоятельность адвоката, назначенного бесплатно,
является явной или если им об этом сообщат любым другим способом » (§ 38).
«Суд ДОЛЖЕН проверить, возлагается ли на компетентные власти обязанность, с учетом
соблюдения основополагающего принципа независимости коллегии адвокатов,
действовать таким образом, чтобы ОБЕСПЕЧИТЬ заинтересованному лицу эффективное
пользование правом, которое за ним признается» (§ 40). « Суд должен был бы
получить сведения о способе, которым защитник осуществлял свои обязанности,
и, при необходимости, обеспечить его замену (…). Обстоятельства дела
требовали от судебной практики не оставаться пассивной » (§ 42).
5.19 Также надо учитывать, что "пункт 3 «с» ст. 6 Конвенции «говорит о
«помощи», а не о «назначении защитника» . Само назначение не обеспечивает
эффективной помощи , так как назначенный защитник может умереть, серьезно
заболеть, в течение длительного периода быть лишен возможности действовать или
уклониться от выполнения своих обязанностей . Власти, если они уведомлены о
возникшем положении, должны либо его заменить, либо ЗАСТАВИТЬ выполнять СВОИ
ОБЯЗАННОСТИ . Данное Правительством ограничительное толкование этого подпункта
ведет к результатам, которые не разумны и не соответствуют как смыслу подпункта с),
так и статьи 6, ибо во многих случаях бесплатная юридическая помощь может
оказаться бесполезной » (Постановления от 19.12.1998 г. по делу «Камасински против
Австрии» (§ 65), от 13.05.80 по делу «Артико против Италии» (§ 33), от 30.07.09 г. по
делу «Ананьев против Российской Федерации» (§ 52).
5.20 В § 33 Постановления от 13.05.80 по делу «Артико против Италии»
разъяснено: «Конвенция призвана гарантировать не теоретические или иллюзорные
права, а их практическое и эффективное осуществление; это особенно справедливо в
32

33. отношении права на защиту, которое занимает видное место в демократическом
обществе, как и само право на справедливое судебное разбирательство, из которого оно
вытекает… Статья 6 п. 3(с) гарантирует право на АДЕКВАТНУЮ защиту в ходе судебного
разбирательства, осуществляемую как лично, так и при посредстве адвоката; это право
усиливается обязанностью со стороны Государства предоставлять в определенных
условиях бесплатную юридическую помощь»
5.21 Так как «…председательствующий судья, являвшийся основным защитником
справедливости судопроизводства, не может быть освобожден от обязательства,
связанного с разъяснением обвиняемому его процессуальных прав и обязанностей, а
также с контролем по их надлежащему выполнению (…)» (§ 43 Постановления от
27.01.11 г. по делу «Кононов против Российской Федерации»), поэтому по смыслу
доводов Европейского Суда, выраженных в §§ 89-93 Постановления от 02.11.10 г. по
делу «Сахновский против Российской Федерации», бездействие адвоката «не
освобождали власти от их обязанности принять дальнейшие меры,
ГАРАНТИРУЮЩИЕ эффективность защиты ».
5.22 В Постановлении от 13.03.14 г. по делу «Пакшаев против Российской
Федерации» Европейский Суд разъяснил:
27. Европейский Суд напоминает, что, не будучи абсолютным, право каждого
обвиняемого на эффективную защиту адвоката , при необходимости назначенного,
является одним из основных признаков справедливого судебного
разбирательства (…).
28. Что касается юридической помощи на предварительной стадии разбирательства,
Европейский Суд указывал, что особая уязвимость обвиняемого на начальных стадиях
полицейского допроса может быть надлежащим образом компенсирована помощью
адвоката, задача которого, в частности, заключается в том, чтобы обеспечить право
обвиняемого не свидетельствовать против себя. Это право в действительности
предполагает, что сторона преследования в уголовном деле должна обосновать
свою позицию против обвиняемого , не прибегая к методам давления или подавления
вопреки воле обвиняемого. Соответственно, чтобы право на справедливое судебное
разбирательство оставалось достаточно "практическим и эффективным", пункт 1 статьи 6
Конвенции требует, чтобы, как правило, доступ к услугам адвоката обеспечивался
С ПЕРВОГО допроса подозреваемого в полиции , если при особых обстоятельствах
конкретного дела не имеется веских причин для ограничения права обвиняемого,
гарантированного статьей 6 Конвенции. Праву на защиту в принципе был бы
причинен невосполнимый ущерб, если бы компрометирующие показания,
полученные в период полицейского допроса в отсутствие адвоката, были
использованы для осуждения (…).
5.23 Сейчас мне навязали в качестве адвоката Разносчикову О.В., которая не
желает со мной общаться и быть выразителем моей воли, как это следует из смысла п. 3
ч. 4 ст. 6 Закона «Об адвокатской деятельности…». В Постановлении от 18.11.14 г. по
делу «Арас против Турции» ЕСПЧ увидел нарушение п. 3 «с» ст. 6 Конвенции во
взаимосвязи с п. 1 ст. 6 Конвенции в том, что при допросе Жертвы в суде присутствие
адвоката было пассивным, поскольку Жертва не имела возможности
консультироваться с адвокатом . ЕСПЧ напомнил, что «п. 1 ст. 6 Конвенции требует
доступа к адвокату с самого начала допроса подозреваемого полицией, если только не
будет убедительно продемонстрировано с учетом конкретных обстоятельств дела, что
имелись убедительные причины ограничить это право. Следовательно, простое
присутствие адвоката заявителя в зале судебных заседаний не может считаться
достаточным согласно стандартам Конвенции ».
5.24 В Постановлении от 19.02.15 г. по делу «M.S. против Хорварии (№ 2)» ЕСПЧ
нарушение п. 1 «е» ст. 5 Конвенции увидел в том, что районный суд назначил
бесплатного адвоката для представления интересов заявительницы в деле о
недобровольном заключении в клинике. Однако он не встречался с заявительницей, не
давал ей юридических консультаций, не делал в суде заявлений от ее имени и выступал
в качестве пассивного наблюдателя во время слушаний. Простое назначение адвоката,
без оказания им реальной юридической помощи, не удовлетворяет требованиям
необходимой "юридической помощи" для лиц, лишенных свободы только на основании
того, что они являются "душевнобольными". Эффективное юридическое
представительство интересов лиц с ограниченными возможностями требует выполнения
33

34. расширенных обязанностей по надзору за их законными представителями со
стороны компетентных внутригосударственных судов . Несмотря на то, что
внутригосударственные власти знали о бездействии адвоката, они не принимали
надлежащих мер для обеспечения эффективного юридического представительства
интересов заявительницы. Кроме того, хотя судья, проводивший разбирательство дела,
посетил заявительницу в клинике, он не произвел соответствующих корректировок для
обеспечения ее эффективного доступа к правосудию, таких как информирование о ее
правах или рассмотрение возможности ее участия в слушаниях. В этом отношении
отсутствовало какое-либо веское основание для исключения участия заявительницы в
слушании. Учитывая ряд недостатков в процедуре недобровольной госпитализации
заявительницы, Европейский Суд пришел к выводу, что власти государства-ответчика не
выполнили необходимых процедурных требований согласно статье 5 Конвенции.
5.25 По делу «Мифобова против Российской Федерации» ЕСПЧ 05.02.15 г. также
установил нарушение права на защиту при её госпитализации:
https://cloud.mail.ru/public/Hjrz/9R2RR6R64.
5.26 В Постановлении от 09.04.15 г. по делу «Вамвакас против Греции» ЕСПЧ
пришел к выводу о том, что при соблюдении требований п. 1 ст. 6 Конвенции во
взаимосвязи с п. 3 «с» ст. 6 Конвенции, когда суд назначает адвоката для представления
интересов заявителя в указанном суде, то какими бы ни были обстоятельства - отсутствие
у заявителя связи с адвокатом или ошибка при подаче ходатайства - они возлагали на
компетентный судебный орган позитивное обязательство обеспечить конкретное и
эффективное соблюдение прав заявителя на защиту. При этом, адвокат, тем более
назначенный, должен проявлять тщание, если он решил отказаться от дела или если он
не может присутствовать в судебном заседании. В таких случаях он обязан сообщить об
этом органу власти, который его назначил, и принять все неотложные меры по защите
прав и интересов своего клиента.
5.27 В §§ 41 — 47 Постановления от 19.06.14 г. по делу «Шехов против России»
ЕСПЧ разъяснил: «... В ходе судебного разбирательства он был представлен
назначенным адвокатом А., который, однако, не обжаловал приговор в
отношении заявителя и не присутствовал на кассационном слушании .
Европейский Суд напоминает в этой связи, что государство не может нести
ответственность за каждую оплошность адвоката, назначенного для оказания
юридической помощи. Соответствующие внутригосударственные органы согласно
подпункту "c" пункта 3 статьи 6 Конвенции обязаны вмешаться только в том случае,
если ошибка назначенного адвоката очевидна или на нее обращают их
внимание иным образом (…). Стороны не пришли к согласию в вопросе о том, просил
ли заявитель перенести кассационное слушание или заменить назначенного адвоката.
Однако Европейский Суд не считает необходимым определять, подавал ли
заявитель подобные ходатайства. Европейский Суд полагает, что поведение
заявителя не может само по себе освободить власти от их обязанности
принимать меры для обеспечения ему эффективной защиты. Перечисленные
выше недостатки со стороны адвоката были явными и возлагали на
внутригосударственные власти обязанность вмешаться (...). Европейский Суд
отмечает, что согласно внутригосударственному законодательству на судебные
органы возложена обязанность назначить заявителю адвоката для
представления его интересов в суде вне зависимости от того, требовал он этого
или нет... Европейский Суд отмечает, что заявитель никогда определенно не
отказывался от своих прав на защиту, и все же каких-либо попыток назначить
адвоката или отложить рассмотрение кассационной жалобы, чтобы обеспечить
участие адвоката, сделано не было (…) ... без помощи практикующего юриста
заявитель был не в состоянии сформулировать доводы, приведенные в
кассационной жалобе, не мог в полной мере изложить суду правовые вопросы
и, соответственно, не мог эффективно сам представлять свои интересы…
Соответственно, не назначив адвоката заявителю или не отложив кассационное
заседание для обеспечения явки адвоката, внутригосударственные судебные
органы не обеспечили эффективную юридическую помощь заявителю в ходе
34

35. кассационного разбирательства. Европейский Суд, таким образом, считает, что имело
место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции во взаимосвязи с подпунктом "c" пункта 3
статьи 6 Конвенции».
5.28 Вывод. Если адвокат ведет себя в процессе пассивно, то уже одно это
является основанием для отказа от него и на власти возлагается ОБЯЗАННОСТЬ принять
меры к замене такого «защитника» и ОБЕСПЕЧИТЬ право на ЭФФЕКТИВНУЮ защиту, то
есть когда защитник КАК ЮРИСТ ясно и четко формулирует предмет доказывания и
способен КАК ЮРИСТ определить достаточные доказательства, дает КАК ЮРИСТ
надлежащую оценку рассматриваемым правоотношениям , а также КАК ЮРИСТ
принимает меры к реализации прав своего подзащитного в процессе. Если адвокат на это
неспособен, то ему в процессе именно как Адвокату делать абсолютно нечего. Для того,
чтоб говорить: «Я поддерживаю мнение своего подзащитного» - для этого не надо иметь
какого-либо образования. Для этого я могу пригласить в качестве Защитника трехлетнего
ребенка и он с этой задачей справиться не менее успешно, не говоря об избранных мной
защитниках. Можно даже принести клетку с обученным попугаем и он будет говорить: «Я
поддерживаю мнение моего подзащитного» - при этом на обучение такого Защитника
государству понадобиться гораздо меньше средств и усилий, чем на подготовку
российских «адвокатов». Можно принести вторую клетку с другим попугает, и он вместо
«прокурора» будет говорить: «Я не согласен с мнением Усманова (Иванова, Петрова,
Сидорова)». Для обучения такого Прокурора также много средств не понадобиться и
бюджет получит ОГРОМНУЮ экономию средств.
5.28.1Мы должны ясно понимать, что когда Жертва уведомляет власти о том, что
назначенный ею «адвокат» не выполняет функции адвоката, то есть когда «адвокат» не
разъясняет в письменной форме все права Жертвы и порядок осуществления этих
прав, то есть когда Жертва по вине «адвоката» лишается возможности на практике
свои права реализовать, то власти обязаны либо заменить «адвоката», либо
ЗАСТАВИТЬ его выполнять свои обязанности . При этом Жертва не сможет эффективно
представлять свои интересы при условии, если не сможет в полной мере изложить
правовые вопросы. Если Жертва в полной мере способна излагать правовые вопросы, то
ей достаточно и тех защитников, которых она пожелает видеть.
5.28.2Также из приведенного можно сделать вывод о том, что при получении
доказательства, на основании которого решается вопрос о нарушении прав на
свободу и личную неприкосновенность (ст. 3 Всеобщей декларации, п. 1 ст. 9 Пакта,
п. 1 ст. 5 Конвенции, ч. 1 ст. 22 Конституции РФ), должен присутствовать защитник.
5.29 В Постановлении от 24.04.12 г. по делу «Геннадий Медведев против
Российской Федерации» ЕСПЧ сформулировал следующие требования, предъявляемые к
участию адвоката посредством видеосвязи:
(a) Помощь адвоката и участие в процессе посредством видеосвязи
30. Общие принципы, касающиеся эффективного участия в уголовном
разбирательстве, определены в правоприменительной практике Европейского Суда и
могут быть кратко изложены следующим образом (...):
"...94. Требования подпункта "c" пункта 3 статьи 6 Конвенции являются особыми
аспектами права на справедливое судебное разбирательство, гарантированного пунктом
1 статьи 6 Конвенции, и жалобы заявителя на нарушение пункта 1 и пункта 3
статьи 6 Конвенции должны рассматриваться совместно (...).
95. Европейский Суд напоминает, что, хотя подпункт "c" пункта 3 статьи 6
Конвенции предоставляет каждому, кому было предъявлено обвинение в уголовном
правонарушении, право "защищать себя лично или через посредство выбранного им
самим защитника...", он не раскрывает средства осуществления этого права. Таким
образом, он оставляет за Договаривающимися Сторонами выбор средств закрепления
этого права в их судебных системах, а в задачу Европейского Суда входит только
удостовериться, что способ, который государства выбрали, соответствует требованию
справедливости судебного разбирательства (...). В этой связи необходимо иметь в виду,
что Конвенция должна "гарантировать не теоретические или иллюзорные права, а
практические и эффективные права" и что назначение адвоката само по себе еще не
гарантирует результативной юридической помощи, которую он может ему или ей оказать
(...)...
97. Право обвиняемого на общение со своим адвокатом без риска быть услышанным
третьим лицом является частью базовых требований о справедливом судебном
разбирательстве в демократическом обществе и вытекает из подпункта "c" пункта 3
35

36. статьи 6 Конвенции (...). Если адвокат не может совещаться со своим клиентом и
получать от него конфиденциальные инструкции без такого наблюдения, его помощь
теряет значительную часть пользы, в то время как Конвенция предназначена для
того, чтобы гарантировать практические и эффективные права (...).
98. Что касается применения видеосвязи, Европейский Суд напоминает, что эта
форма участия в судебном процессе не является неприемлемой в соответствии с
понятием справедливого и публичного слушания , но должна гарантировать
возможность для заявителя участвовать в процессе и быть выслушанным без технических
препятствий, а также обеспечить эффективное общение с адвокатом без свидетелей (см.
приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Марчелло Виола против
Италии" (Marcello Viola v. Italia)...".
5.29.1При этом в Постановлении от 03.11.09 г. по делу «Давран против Турции»
ЕСПЧ установил, что «именно государство-ответчик должно организовать свою
судебную систему таким образом, чтобы обеспечить эффективность прав,
предусмотренных статьей 6 Конвенции, и создать целесообразные средства для
передачи информации между судебными органами по всей стране ».
5.30 В абзаце 5 п. 2 мот. части Определения КС № 1014 от 29.05.12 г.
Конституционный Суд расширил основания для отвода защитника, указав: «Обеспечение
участия защитника в уголовном судопроизводстве может осуществляться также в форме
его назначения дознавателем, следователем и судом ( части третья и четвертая статьи 50
УПК Российской Федерации). Если назначенный таким образом защитник не устраивает
подозреваемого или обвиняемого ввиду его низкой квалификации , занятой им позиции
по делу или ввиду другой причины, подозреваемый или обвиняемый вправе отказаться от
его помощи, что, однако, не должно отрицательно сказываться на процессуальном
положении привлекаемого к уголовной ответственности лица. В этом случае дознаватель,
следователь, суд обязаны выяснить у подозреваемого или обвиняемого, чем вызван
отказ от назначенного защитника, разъяснить сущность и юридические последствия
такого отказа и при уважительности его причин предложить заменить защитника.
Обоснованность отказа от конкретного защитника должна оцениваться исходя из
указанных в статье 72 УПК Российской Федерации обстоятельств, исключающих его
участие в деле, а также обязанностей адвоката, перечисленных в статьях 6 и 7
Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (…)»…
Вместе с тем часть вторая статьи 52 УПК Российской Федерации, находящаяся в
нормативном единстве с частью первой той же статьи и статьей 51 данного Кодекса и
предусматривающая, что отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя
и суда, предполагает, что при разрешении соответствующего ходатайства в каждом
конкретном случае следует установить, является ли волеизъявление лица свободным и
добровольным и нет ли причин для признания такого отказа вынужденным и
причиняющим вред его законным интересам. Таким образом, названная норма, как
публично-правовая гарантия защиты личности от незаконного и необоснованного
обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод ( пункт 2 части первой статьи 6 УПК
Российской Федерации), направлена на защиту прав подозреваемого, обвиняемого, а не
на их ограничение и не предполагает возможности навязывать лицу конкретного
защитника, от которого оно отказалось . (абзац 7).
5.31 Согласно Определения КС № 1040 от 21.05.15 г.: «… пункт 13 части
четвертой статьи 47 УПК Российской Федерации предусматривает право обвиняемого
снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью
технических средств. Данное право может быть реализовано обвиняемым, в
частности, с помощью адвоката либо иных доверенных лиц, которым он поручает
изготовление копий необходимых ему документов из уголовного дела, или же путем
направления в соответствующий суд заявления о выдаче копий материалов
уголовного дела (…)».
5.31.1Но здесь необходимо учитывать, что в силу п. 7 ч. 1 ст. 53 УПК РФ защитник
вправе «…снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с
помощью технических средств», которые затем должны быть ему компенсированы из
бюджета (ч. 5 ст. 50 УПК РФ).
36

37. 5.32 Повторим еще раз: общение Жертвы с назначенным адвокатом
необходимо не просто для того, чтоб он был выразителем воли Жертвы, но чтоб
эта воля нашла свое воплощение в тех ДОКУМЕНТАХ, которые опровергают
позицию обвинения. Если адвокат не выясняет позицию Жертвы и не
представляет в дело СООТВЕТСТВУЮЩИЕ доказательства, то он занимается
фальсификацией доказательств уголовного дела наряду со стороной обвинения
и подлежит как отводу, так и БЕЗУСЛОВНОМУ привлечению к уголовной
ответственности по ст. 303 УК РФ.
5.33 Что касается применения приведенных принципов в настоящем деле, то
надо получить ответ всего лишь на один вопрос: В чем выразилась юридическая помощь
назначенной мне в качестве защитника Разносчиковой О.В.? И очень скоро выясниться,
что никакой помощи она мне не оказала. И, напротив, она участвовала и участвует в
фальсификации доказательств уголовного дела, проявляя усердие в лишении меня
конституционных прав, предусмотренных ст.ст. 17, 19, 21, 22, 23, 24, 25, 27, 33, 35, 40,
41, 42, 43, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 52, 53, 54, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ.
5.33.1Согласно смысла доводов Конституционного Суда РФ, выраженных в
абзаце 2 п. 2.2 мот. части Определения № 2546-О от 20.11.14 г., сторона защиты имеет
право «возражать против обвинения, участвовать в судебном разбирательстве уголовного
дела и защищаться всеми средствами и способами, не запрещенными уголовно-
процессуальным законом (статья 47), в том числе представлять доказательства,
ОПРОВЕРГАЮЩИЕ показания свидетелей, делать заявление о недопустимости
показаний, полученных с нарушением требований закона (часть первая статьи 75),
участвовать в допросе свидетелей и подсудимых ( часть первая статьи 275 и часть третья
статьи 278), оценивать показания участников уголовного судопроизводства в
совокупности с другими доказательствами по делу, участвуя в прениях сторон
(часть первая статьи 292)».
Из сказанного следует, что принципы оценки доказательств на сторону защиты
распространяются в полной мере. А если учесть, что Разносчикова О.В. является
адвокатом и утверждает, что у неё есть высшее юридическое образование, то давать
оценку доказательствам на предмет их относимости, допустимости, достоверности и
достаточности она обязана . То есть она обязана проверять оцениваемое
доказательство по правилам , предусмотренным ст. 87 УПК РФ, а оценивать
доказательства она обязана по правилам , предусмотренным ст. 88 УПК РФ и её
доводы по исследуемым доказательствам, должны найти отражение в соответствующем
процессуальном решении.
5.33.2Но так как Разносчикова О.В. мне квалифицированную юридическую
помощь не оказала, то есть не выполнила возложенные на неё функции защитника (ст.ст.
16, 53 УПК РФ), поэтому все решения «правоприменителей» о выплате ей
вознаграждения за оказание квалифицированной юридической помощи подлежат отмене
по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 389.15, п. 1 ст. 389.16 УПК РФ, так как она не
доказала, что мне была оказана какая-либо юридическая помощь. Также все решения,
принятые с участием Разносчиковой О.В. подлежат отмене по основаниям,
предусмотренным п. 1 ст. 389.15, п. 2 ст. 389.16 УПК РФ, поскольку «правоприменители»
не учли, что мне квалифицированная юридическая помощь не оказывалась, что имело
существенное значение для принимаемых решений. Поэтому я ТРЕ-БУ-Ю:
1. Признать все доказательства, полученные с участием Разносчиковой О.В.
доказательствами недопустимыми, как то прямо предусмотрено п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ,
так как они получены с нарушением моего права на защиту.
2. Принять меры к расчету заработной платы Разносчиковой О.В. исходя из расчета
либо прогула, либо произведенного брака.
3. Заставить Разносчикову О.В. разъяснить в письменной форме все мои права и
порядок их осуществления с разъяснением принципов правовой системы и
37

38. отражением всех средств и способов защиты, которыми я смогу воспользоваться на
практике, а не в теории, то есть наполнить правовым содержанием все средства и
способы, о которых идет речь в ч. 2 ст. 16, ч. 4 ст. 46 УПК РФ.
4. Заставить Разносчикову О.В. написать адекватные жалобы на все незаконные,
необоснованные и немотивированные решения Шлыкова А.И., Понасенко О.Ю., Бондар
А.А. и Виноградова А.П.
5.34 Вывод. Таким образом, так как моё право на допуск к участию в деле
избранных мною защитников мне гарантировано приведенными выше императивными
нормами международного права, которые исключают дискреционные полномочия
правоприменителя и моё право в этой части не может быть ограничено ни при каких
обстоятельствах, поэтому к участию в деле должны быть допущены в качестве моих
защитников Иванова И.А., Чебакова Е.В., Первушин В.П., Лобанов А.Н., Григорьева И.Г.,
Бохонов А.В., Ситников И.А., Гаврилина Е.Г., Поликарпов А.А., Ананьева Л.В., Фадеева
Н.Н., Эдаси А.У., Ваулин В.О., Шацкий А.В., Мозговая Л.Н. и Бекетов О.А. Если
правоприменители считают, что в деле должен участвовать адвокат, то они его могут
назначить, при этом исполнив ч. 2 ст. 16 УПК РФ. Так как Шлыковым А.И. при решении
вопроса о допуске к участив в деле в качестве защитника Разносчиковой О.В. и лишении
возможности участия избранных мной защитников допустил нарушения п. 3 ст. 2, п.п. 1,
3 «b», «d» ст. 14, п.п. 1, 2 ст. 19 Пакта, п.п. 1, 3 «с» ст. 6, п. 1 ст. 10, ст. 13 Конвенции,
ч.ч. 1, 3 ст. 29, ст.ст. 45, 48 Конституции РФ, ч. 3 ст. 1, п. 8 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, поэтому
его решения в рассматриваемой части должны быть признаны незаконными и суд должен
обязать Шлыкова А.И. устранить допущенные им нарушения и обязать его допустить к
участию в деле в качестве избранных мной защитников Иванову И.А., Чебакову Е.В.,
Первушина В.П., Лобанова А.Н., Григорьеву И.Г., Бохонова А.В., Ситникова И.А. ,
Гаврилину Е.Г., Поликарпова А.А., Ананьеву Л.В., Фадееву Н.Н., Эдаси А.У., Ваулина В.О.,
Шацкого А.В., Мозговую Л.Н. и Бекетова О.А., как то ему предписано п. 1 ч. 5 ст. 125 УПК
РФ.
Так как Шлыков А.И. при решении вопроса о допуске к участию в деле защитников
обязан разъяснять права и порядок их осуществления , а не оглашать их, поэтому
суд в силу п. 1 ч. 5 ст. 125 УПК РФ должен обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения
п. «а» ст. 6 Декларации о праве, ч. 3 ст. 1, ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 16 УПК РФ в их
нормативном единстве и разъяснить мне в письменной форме все мои права и порядок их
осуществления с определением их объема и содержания.
6. В Решении о приемлемости жалобы по делу «Янке и Ленобль против
Франции» Европейский суд пришел к выводу: «Суд хочет подчеркнуть, что для
выполнения своей задачи суды должны достигнуть сотрудничества сторон, которые, в
пределах возможного, обязаны выразить свои требования ясно, не двусмысленно и
разумно их структурировать».
6.1 Таким образом, я свои требования излагаю ясно, не двусмысленно и
разумно их структурирую.
6.1.1Во-первых, правоприменитель обязан правильно применять нормы
действующего законодательства, то есть обязан применять нормы, имеющие большую
юридическую силу. Только при этом условии решение может быть законным.
6.1.2Во-вторых, в случае коллизий между подлежащими применению нормами,
применяются нормы международного права, поскольку они устанавливают
минимальные гарантии. Эти нормы имеют императивный характер, то есть
обязательный для применения и которые исключают дискреционные, то есть властные
полномочия правоприменителя. Правоприменитель обязан подчиняться этим нормам.
Нормы внутреннего законодательства могут применяться в случае, если они
обеспечивают больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их
гарантии.
6.1.3В-третьих, нормы международного права предусматривают допуск к
участию в деле избранных подозреваемым или обвиняемым защитников. Вопрос об
участии в деле избранных защитников носит уведомительный характер и для этого
достаточно даже устного заявления.
38

39. 6.1.4В-четвертых, если правоприменитель считает, что избранные защитники не
обеспечат адекватной юридической помощи, то он вправе назначить адвоката именно с
этой целью.
6.1.5В-пятых, адвокат назначается с целью оказания квалифицированной
юридической помощи , а не для того, чтоб он присутствовал при производстве
процессуальных действий (п. 32 ст. 5 УПК РФ).
6.1.6В-шестых, если назначенный адвокат не выполняет свои обязанности, то
есть не оказывает квалифицированной юридической помощи , то такой адвокат
должен быть заменен на того, кто обязанности выполнять все-таки будет.
6.1.7В-седьмых, вопрос о компетентной юридической помощи со стороны
назначенного адвоката вправе поднять не только подозреваемый или обвиняемый, но
за эффективной и компетентной помощью обязаны надзирать те, кто адвоката
назначил. Если же подозреваемый или обвиняемый указывают правоприменителю на
некомпетентное и неэффективное участие назначенного адвоката, то правоприменитель
обязан такого адвоката отвести по ходатайству Жертвы и заменить на того, кто в
состоянии будет оказать компетентную и эффективную помощь .
6.1.8В-восьмых, при решении вопроса об отводе назначенного адвоката
предметом оценки должна быть юридическая помощь , то есть действия адвоката,
направленные на защиту прав и свобод клиента в установленном законом порядке .
То есть действия, связанные с квалификацией инкриминированного уголовно
наказуемого деяния и установления достаточных доказательств, опровергающих доводы
следствия, поскольку именно на этом основаны все последующие действия следствия.
То есть вся ценность назначенного защитника выражается в эффективном решении
правовых вопросов .
6.1.9В-девятых, ответственность за помощь защитника должна возлагаться на
того, кто этого защитника избрал или назначил.
6.1.10В-десятых, безусловно право Жертвы на помощь защитника будет нарушено
в том случае, если она сама неспособна в полной мере изложить правовые вопросы.
Если Жертва в полной мере способна излагать правовые вопросы, то ей достаточно и
тех защитников, которых она пожелает видеть.
6.1.11В-одиннадцатых, когда Жертва со ссылками на подлежащие применению
нормы действующего законодательства просит правоприменителя принять адекватное,
законное решение, а «правоприменитель» это «не понимает» и при этом присутствующий
адвокат «правоприменителю» поддакивает, то мы имеем не только бесчеловечное
обращение, запрещенное ст. 3 Всеобщей декларации, ст. 7 Пакта, ст. 3 Конвенции, ч. 2
ст. 21 Конституции РФ, но мы имеем реальную организованную преступную группу,
члены которой цинично и нагло глумятся над правами Жертвы, создают и поддерживают
конфликт интересов и в зависимости от объекта преступного посягательства, совершают
в отношении Жертвы преступления. В этом случае необходимо сообщить во все
доступные органы власти о совершаемых преступлениях не только Жертвой, но и
избранными Жертвой защитниками.
6.1.12В-двенадцатых, поскольку в криминальной России бесчеловечное
обращение с теми, кто попадает в лапы российских «правоприменителей» и
фальсификация доказательств стали нормой, поэтому видеозапись должна вестись с
того момента , как только Жертва вступает в какой-либо контакт с любым
представителем криминального режима и заканчиваться она должна тогда, когда
общение прекращается. В противном случае должно быть начато тщательное и
эффективное расследование и по факту бесчеловечного обращения, и по факту
фальсификации доказательств по делу, что само по себе является бесчеловечным
обращением.
7. Говоря о способах правовой защиты, которые гарантированы российским
законодательством, то к этим способам, во-первых, относятся способы, перечисленные в
ст. 12 ГК РФ. Например, в Определении Верховного Суда РФ от 17.08.98 г. по делу № 4-
В98-7 разъяснено: «… выбор одного из способов защиты гражданских прав,
предусмотренных ст. 12 ГК РФ, принадлежит не суду, а истцу, который указал в исковом
заявлении избранный им способ защиты своего права, соответствующий указанной
статье. Суд дал оценку избранному истцом способу защиты своего права и обоснованно
удовлетворил заявленное требование». Во-вторых, «в случае наличия нескольких
средств судебной защиты, которыми человек может воспользоваться, он имеет право
39

40. выбирать то, которое соответствует его основной проблеме» (§ 103 Постановления ЕСПЧ
от 15.10.15 г. по делу «Л.М. против России»).
7.1 Определение подсудности рассмотрения обращения, как средства правовой
защиты должно устанавливаться из подлежащей установлению природы правоотношений.
Именно природа правоотношений определяет нормы материального и процессуального
права, что прямо предусмотрено п. 2 ст. 148 ГПК РФ. В связи с чем необходимо говорить
о том, что природа правоотношений определяет и вид судопроизводства.
7.2 Так как речь идет о публичных правоотношениях, поэтому при определении
подсудности дела должны применяться не только правила подсудности, предусмотренные
ст. 32 УПК РФ, но и правила подсудности, предусмотренным ст. 24 КАС РФ. Хотя, если
согласиться с тем, что уголовное дело подлежит рассмотрению по месту совершения
преступления (ч. 1 ст. 32 УПК РФ), то есть по месту причинения вреда (ч. 1 ст. 42 УПК
РФ), а потерпевшим лицо является не в связи с признанием его потерпевшим de jure, а
оно потерпевшим является de facto, то в любом случае местом подсудности обращения
является место жительства того, кому причинен вред в сфере публичных
правоотношений. И здесь необходимо иметь ввиду разъяснения Конституционного Суда
РФ, выраженные в в абзаце 3 п. 4 мот. части Постановления КС № 28-П от 11.11.14 г.:
«Поскольку преступность и наказуемость деяния определяются уголовным
законом, действовавшим во время совершения этого деяния, каковым
признается время совершения общественно опасного действия (бездействия)
независимо от времени наступления последствий (статья 9 УК Российской
Федерации), а сами вредные последствия в виде физического, имущественного,
морального вреда возникают с момента их причинения конкретному лицу (или с
момента, когда лицу стало об этом известно), такое лицо, по существу, является
потерпевшим (пострадавшим) в силу самого факта причинения ему
преступлением такого вреда, а не вследствие вынесения решения о признании
его потерпевшим; соответственно, правовой статус лица как потерпевшего
устанавливается исходя из фактического его положения и лишь процессуально
оформляется постановлением дознавателя, следователя или суда о признании
потерпевшим, но не формируется им (…)».
7.2.1Также мы должны иметь ввиду и доводы Конституционного Суда,
выраженные в п. 2.2 мот. части Определения № 1178-О от 21.05.15 г.: «Как
неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, любое
преступное посягательство на личность, ее права и свободы является
одновременно и наиболее грубым посягательством на человеческое достоинство,
поскольку человек как жертва преступления становится объектом произвола и насилия,
а, следовательно, государство обязано способствовать устранению нарушений прав
потерпевшего от преступления; ограничение же доступа к правосудию является
одновременно и ограничением фундаментального права на защиту достоинства
личности; это тем более относится к жертвам преступлений, которым должна
предоставляться государственная защита и обеспечиваться возможность собственными
действиями добиваться, в том числе в рамках производства по уголовному делу,
восстановления своих прав и законных интересов , которые не могут быть сведены
исключительно к возмещению причиненного вреда, - эти интересы в значительной
степени связаны также с разрешением вопросов о доказанности обвинения, его объеме,
применении уголовного закона и назначении наказания, от решения которых, в свою
очередь, во многих случаях зависят реальность и конкретные размеры возмещения
вреда; непринятие своевременных мер к выявлению и устранению нарушений прав и
свобод в тех случаях, когда в дальнейшем их восстановление оказывается невозможным,
означало бы умаление чести и достоинства личности не только лицом, совершившим
противоправные действия, но и самим государством, а также должно расцениваться
как невыполнение государством и его органами своей конституционной
обязанности».
7.2.2Таким образом, если избранные мной защитники не будут допущены к
участию в деле и будет нарушено их право предлагать и предоставлять
квалифицированную в профессиональном отношении правовую помощь или иные
соответствующие консультации и помощь в деле защиты прав человека и основных
свобод, гарантированное им п. 3 «с» ст. 9 Декларации о праве, то нарушение их права
подлежит защите по месту их жительства и пусть причинители вреда едут к ним,
например, к Ивановой И.А. во Францию, к Бекетову О.А. в Москву, к Эдаси А.У. в
40

41. Смоленск, к Григорьевой И.Г. в Краснодар и т.д. и там рассказывают свои сказки. А
поскольку участие моих защитников и представителей потерпевших в суде должно
обеспечиваться посредством видеоконференц-связи (п. 9 ч. 3 ст. 135 КАС РФ), поэтому
МЫ на месте будем ВСЕ.
7.3 Что касается меня, то все мои обращения должны рассматриваться только в
Верховном Суде РФ, поскольку моими потерпевшими являются не только лжедоносчики
Свешников Г.А., зам. председателя Нижегородского облсуда Толмачев А.А., но и Особо
Опасные Преступники Бондар А.В. и Понасенко О.Ю.: https://youtu.be/Nr9v3-yXSuM.
Потерпевшими у меня являются и Особо Опасные Преступники, действующие под видом
председателя Сормовского райсуда Миряшев Р.С., а также прокурора Сормовского района
Картушин В.С.: https://youtu.be/JcMVYQR2brI. Их в Потерпевшие записали не только в
Нижегородском райсуде, но и в Московском райсуде г. Н. Новгорода.
7.3.1Так как лжедоносчик Толмачев А.А. себя уже объявил Потерпевшим, а
действующий под видом председателя Нижегородского облсуда Особо Опасный
Преступник Бондар А.В. потерпевшим является de facto, поэтому должны быть
применены разъяснения ЕСПЧ, выраженные в Постановлении от 03.02.11 г. по делу
«Игорь Кабанов против Российской Федерации», где Европейский Суд пришел к выводу,
что при наличии заинтересованности председателя областного суда, дело не подлежало
рассмотрению в данном регионе. Я, конечно, понимаю, что у Бондара А.В., как и у
параноидного Шизофреника Понасенко О.Ю. нет ни чести, ни достоинства, однако это не
является основанием для лишения меня моего конституционного права на рассмотрение
дела тем судом и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, которое мне
гарантировано ч. 1 ст. 47 Конституции РФ.
7.3.2При решении вопроса о подсудности и подведомственности моих обращений
необходимо учитывать, что Бондар А.В. вообще меня лишил права на доступ к
правосудию в Нижегородской области, а Понасенко О.Ю. лишил меня права на получение
адекватного ответа и конституционного права, предусмотренного ст. 33 Конституции
РФ. Поэтому, чтоб это установить, необходимо дать оценку всем делам, которые были
предметом рассмотрения в Нижегородской области. По смыслу приведенного и всех дел,
«рассмотренных» в Нижегородской области следует, что речь идет о циничном
нарушении п. 1 ст. 2, ст. 3, п. 1 ст. 5, п. 1 «е» ст. 5, п.п. 2, 4, 5 ст. 5, п.п. 1, 2 ст. 6, п.п. 3
«а»-«е» ст. 6, ст. 7, п. 1 ст. 8, п. 1 ст. 10, ст.ст. 13, 14, 17, 18 Конвенции, п. 1 ст. 1,
ст.ст. 2, 3 Протокола № 1 к Конвенции, п.п. 1, 2 ст. 2 Протокола № 4 к Конвенции, п. 1
ст. 2, ст.ст. 3, 4 Протокола № 7 к Конвенции. В § 96 Постановления от 28.06.07 г. по делу
«Вагнер против Люксембурга» Европейский Суд разъяснил: «Европейский суд должен
напомнить, что даже если суды не обязаны изложить мотивы отказа по каждому
доводу сторон (...), тем не менее, они не освобождены от обязанности
рассматривать их надлежащим образом и давать оценку ОСНОВНЫМ
ВЫДВИНУТЫМ ДОВОДАМ (...). Кроме того, если эти доводы относятся к "правам и
свободам", гарантированным Конвенцией и Протоколами к ней, национальные
суды должны рассматривать их в обязательном порядке и с особой
тщательностью ».
При этом «отказ судебной инстанции рассмотреть в своем решении главное
основание жалобы (аргументы, основанные на Конвенции, которые к тому же были ясно
и полно изложены) является нарушением права заявителя на справедливое
разбирательство по ст. 6 Конвенции» (от 9 декабря 1994 по делу «Хиро Балани против
Испании») и «пункт 1 статьи 6 подразумевает, в частности, обязанность «суда»
проводить эффективное исследование доводов, аргументов и доказательств сторон, за
исключением оценки из относимости к решению, которое нужно вынести» (§ 30
Постановления от 19.04.93 г. по делу «Краска против Швейцарии»).
7.3.3От страдающего параноидной Шизофренией Панасенко О.Ю. и его
подельников с индуцированным Бредом я не могу добиться получения ответов по
существу поставленных вопросов, а поэтому надлежит применить разъяснения ЕСПЧ,
выраженные в § 141 Постановления от 27.07.06 г. по делу «Базоркина против Российской
Федерации»: «Манера рассмотрения ее жалоб властями Российской Федерации
представляет собой бесчеловечное обращение, противоречащее статье 3
Конвенции» (Постановления Европейского Суда от 05.04.07 г. по делу «Байсаева
против Российской Федерации», § 142, от 28.10.10 г. по делу «Сасита Исраилова и
другие против Российской Федерации», § 123, от 21.06.11 г. по делу «Махарбиева и
другие против Российской Федерации», § 103, 21.06.11 г. по делу «Гириева и другие
41

42. против Российской Федерации», § 104 и др.). За такие «ответы», которые я получаю, в
цивилизованном государстве привлекают к уголовной ответственности. Но поскольку
Россия в нарушение ч. 1 ст. 1 Конституции РФ не является ни правовым, государством,
ни, тем более цивилизованным, поэтому вместо коротких жалоб приходится писать целые
диссертации. Более полно этот вопрос рассмотрен мной в п.п. 5 — 5.11 жалобы № 2808-
2: https://cloud.mail.ru/public/Lsia/oaGe3Fkhg.
7.4 Но так как я живу в стране Варваров, поэтому приведу извлечение из главы
«О доказательствах» моей незаконченной книги «Шоковая терапия для судебной
«власти» или апология «сумасшедшего» № 2»:
Вот мы и добрались до того, что в России отвергается: доказывание и
доказательства. Мой любимец Сократ учит: «Недоверие и ненависть к логическим
доказательствам, связаны с недоверием и ненавистью к людям». Да и как может быть
иначе? Когда ничего не доказывается, то это навязывается силой. А сила, то есть
логическое бессилие, аргументы не воспринимает, поскольку она единственный
«аргумент». Несмотря на то, что мы дошли до доказательств, я хочу читателя приобщить
к моим любимым философам, среди которых Ортега-и-Гассет Х.
В своей работе «Восстание масс» (Москва, АСТ, 2003 г.) он разъяснил: «Обычно,
говоря о меньшинстве, передергивают смысл этого выражения, притворно забывая, что
избранные не те, кто кичливо ставят себя выше, но те, кто требует от себя больше, даже
если требование к себе непосильно. И конечно, радикальней всего делить человечество
на два класса: на тех, кто требует от себя много и сам на себя взваливает тяготы и
обязательства, и на тех, кто не требует ничего и для кого жить – это плыть по течению,
оставаясь таким, каков ни на есть, и не силясь перерасти себя (стр. 19)… Нам еще
предстоит убедиться, что плебейство и гнет массы даже в кругах традиционно элитарных
– характерный признак нашего времени…И напротив, в рабочей среде, которая прежде
считалась эталоном массы, не редкость сегодня встретить души высочайшего закала (стр.
20)… Масса – это посредственность, и, поверь она в свою одаренность, имел бы место не
крах социологии, а всего-навсего самообман. Особенность нашего времени в том и
состоит, что заурядные души, не обманываясь насчет собственной заурядности,
безбоязненно утверждают свое право на нее и навязывая ее всем и всюду. (стр.22)…
смысл равноправия в том и состоял, чтоб вызволить человеческие души из внутреннего
рабства и уверить их в собственном достоинстве и могуществе. (стр. 27)… государство,
правительство живут сегодняшним днем. Они не распахнуты будущему, не
представляют его ясно и отчетливо , не кладут начало чему-то новому, уже
различимому в перспективе . Словом, они живут без жизненной программы. Не знают,
куда идут, потому что не идут никуда, не выбирая и не прокладывая дорог… само
правление сводится к тому, чтобы постоянно выпутываться, не решая проблем,
а всеми способами увиливая от них и тем самым рискуя сделать их
неразрешимыми . Таким всегда было прямое правление масс – всемогущим и
призрачным. Масса – это те, кто плывут по течению и лишен ориентиров. Поэтому
массовый человек не созидает, даже если возможности и силы его огромны (стр. 48-49)…
Жизнь как испытание – это благородная жизнь. Благородство определяется
требовательностью и долгом, а не правами. «Жить как хочется – плебейство, благородны
долг и верность» (Гёте) (стр. 61)… Человек обзавелся кругом понятий. Он полагает их
достаточными и считает себя духовно завершенным…Массовый человек считает себя
совершенным…сегодняшней заурядности, этому новому Адаму, и в голову не взбредет
усомниться в собственной избыточности. Самосознание у него поистине райское.
Природный душевный герметизм лишает его главного условия, необходимого, чтобы
ощутить свою неполноту, - возможности сопоставить себя с другим. Сопоставить означало
бы на миг отрешиться от себя и вселиться в ближнего. Но заурядная душа не способна к
перевоплощению – для нее, увы, это высший пилотаж. Словом, та же вечная разница, что
между тупым и смышленым (стр. 66-67)… специфика нашего времени не в том, что
посредственность полагает себя незаурядной, а в том, что она провозглашает и
утверждает свое право на пошлость, или, другими словами, утверждает пошлость как
42

43. право. Тирания интеллектуальной пошлости в общественной жизни, быть может,
самобытнейшая черта современности, наименее сопоставимая с прошлым… Сегодня,
напротив, у среднего человека самые неукоснительные представления обо всем, что
творится и должно твориться во Вселенной. Поэтому он разучился слушать. Зачем, если
все ответы он находит в самом себе? Нет никакого смысла выслушивать и, напротив, куда
естественней судить, решать, изрекать приговор. Не осталось такой общественной
проблемы, куда бы он не встревал, повсюду оставаясь глухим и слепым и всюду
навязывая свои «взгляды»… Кто жаждет идей, должен прежде них домогаться
истины и принимать те правила игры, которых она требует . Бессмысленно говорить
об идеях и взглядах, не признавая системы, в которой они выверяются, свода правил, к
которым можно апеллировать в споре. Эти правила – основа культуры. Не важно, какие
именно. Важно, что культуры нет, если нет устоев, на которые можно опереться.
Культуры нет, если к любым, даже крайним взглядам нет уважения, на которые можно
рассчитывать в полемике. Кто в споре не доискивается правды и не стремится быть
правдивым, тот интеллектуальный варвар … Путник, попадая в варварский край,
знает, что не найдет там законов, к которым мог бы воззвать. Не существует собственно
варварских порядков. У варваров их попросту нет и взывать не к чему (стр. 68-69)…
возникает… тип человека, который не желает ни признавать, ни доказывать правоту, а
намерен просто-напросто навязывать свою волю. Вот что внове – право не быть правым,
право на произвол (стр. 70)… Повсюду аморфная масса давит на государственную власть
и подминает, топчет малейшие ростки оппозиционности. Масса – кто бы мог подумать при
виде ее однородной скученности! – не желает уживаться ни с кем, кроме себя. Все, что
не масса, она ненавидит смертельно (стр. 74)… Чем лучше жизнь, тем она сложнее (стр.
86)… Консерваторы в такой же мере массовые люди, как радикалы, и разница между
ними, которая и всегда была поверхностной, нимало не мешает им быть одним и тем же –
восставшей чернью (стр. 91)… Это не общие фразы. Достаточно приглядеться к тому
скудоумию, с каким судят, решают и действуют сегодня в искусстве, в религии и
во всех ключевых вопросах жизни и мироустройства «люди науки» , а вслед за
ними само собой, врачи, инженеры, финансисты, преподаватели и т.д. Неумение
«слушать» и считаться с авторитетом, которое я постоянно подчеркивал в массовом
человеке, у этих узких профессионалов достигает апогея. Они олицетворяют, и в
значительной мере формируют, современную империю масс, и варварство их – самая
непосредственная причина европейского упадка (стр. 106)… среди современных альянсов
не найдется ни одного, который не исходил бы из убеждения, что за ним числятся все
права и ни единой обязанности. Не важно, рядятся ли при этом в реакционеров или
революционеров: под любой личиной и при удобном случае решительно отбрасывают
обязанности и притязают, сами не ведая почему, на неограниченные права. Что бы ни
воодушевляло, все сводится к одному и становится предлогом не считаться ни с кем и ни
с чем. Если кто-то играет в реакционера, то наверняка для того, чтоб под видом спасения
отечества и государства сровнять с землей все остальное и с полным правом топтать
ближнего, особенно если тот чего-то стоит (стр. 179-189)».
Комментарий . Повторим: «…государство, правительство живут сегодняшним днем.
Они не распахнуты будущему, не представляют его ясно и отчетливо , не кладут начало
чему-то новому, уже различимому в перспективе . Словом, они живут без жизненной
программы. Не знают, куда идут, потому что не идут никуда, не выбирая и не
прокладывая дорог…само правление сводится к тому, чтобы постоянно выпутываться, не
решая проблем, а всеми способами увиливая от них и тем самым рискуя сделать их
неразрешимыми…Достаточно приглядеться к тому скудоумию, с каким судят, решают и
действуют сегодня… «люди науки», а вслед за ними само собой, врачи, инженеры,
финансисты, преподаватели и т.д.».
8. Я должен закрыть вопрос и с качеством аргументации . В Решении по
делу «Янке и Ленобль против Франции» Европейский Суд пришел к выводу о том, что
43

44. «Если статья 6 обязывает суды мотивировать свои решения, эта обязанность не может
пониматься как требующая подробного ответа на каждый аргумент (довод)».
Это решение имеет важнейшее значение, так как именно в его контексте можно
понять смысл приведенного утверждения: «ОТНЫНЕ суд считает, что, не отвечая на
простой аргумент, оставаясь лишенным влияния на спорный вопрос, апелляционный суд
не допустил никакого дефекта мотивации. Учитывая то, что предшествует, Суд считает,
что было неизбежно то, что рассматриваемый кассационный довод будет рассмотрен как
новый Кассационным судом. Конечно, Кассационный суд мог заранее объяснить свою
позицию и провести различие между доводами и аргументами, представленными
заявителями. Выбирая лаконичный ответ, постановление Кассационного суда может, в
действительности дать повод для неясности и обязывает Суд заняться глубоким
изучением дела, чтоб убедиться, что правила справедливого процесса не были не
признанными».
Из смысла сказанного следует, что ст. 6 Конвенции не требует подробного ответа на
аргументы, не влияющие на спорный вопрос. Однако аргументы, которые влияют на
решение по существу дела, должны быть рассмотрены с особой тщательностью и
ответы не должны давать повод для неясностей. То есть, когда Европейский Суд говорит
о том, что в решении суд может не давать подробного ответа на каждый аргумент, то это
значит, что под аргументом, который не требует подробного ответа, подразумеваются
аргументы, которые не влияют на существо рассматриваемого вопроса.
8.1 В § 52 Постановления по делу «Красуля против Российской Федерации» от
22.02.07 г. Европейский Суд пришел к выводу: «Европейский Суд полагает, что
заключение эксперта было важным доказательством, которое подкрепляло позицию
защиты, избранную заявителем, и которое могло быть решающим при рассмотрении
вопроса об уголовном характере деяний, совершенных заявителем. Довод заявителя в
суде кассационной инстанции о том, что заключение эксперта было незаконно
отклонено судом первой инстанции, был сформулирован им ясно и четко.
Европейский Суд полагает, что этот довод требовал точного и ясного ответа. При
отсутствии такого ответа невозможно определить: либо суд кассационной
инстанции просто не выполнил своей обязанности по рассмотрению довода
заявителя, либо он намеревался отклонить его, и если имело место последнее,
то какими были его мотивы для принятия подобного решения. Полное молчание
суда кассационной инстанции по вопросу законности отказа в приобщении к
доказательствам по делу заключения эксперта является несовместимым с
концепцией справедливого судебного разбирательства, заложенной в основу
Статьи 6 Конвенции (...)».
8.2 В § 12 Особого мнения Шпильманна и Малинверни в Постановлении от
18.03.10 г. по делу «Максимов против Российской Федерации» судьи пришли к выводу:
«С учетом полного отсутствия мотивов несоразмерно малой суммы компенсации,
присужденной заявителю национальными судами, мы уверенно полагаем, что суды не
рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в
соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения . Мы
не убеждены, что национальные суды в настоящем деле, руководствуясь искренним
желанием поступать справедливо и исключительно разумно, попытались оценить
воздействие, которое случай жестокого обращения оказал на благополучие заявителя
(см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда по делу "Дугоз
против Греции" (Dougoz v. Greece), жалоба N 40907/98, § 46, ECHR 2001-II),..»
8.3 В § 64 Постановления от 27.01.11 г. по делу «Кривопашкин против
Российской Федерации» Европейский Суд пришел к выводу о том, что «х отя заявитель
прямо жаловался в суд кассационной инстанции на отсутствие возможности опровергнуть
свидетельские показания в суде, кассационный суд никак не прокомментировал это в
своем определении (…). Следовательно, в ходе кассационного производства не были
устранены допущенные ранее нарушения».
8.4 В § 50 Постановления от 10.02.11 г. по делу «Капанадзе против Российской
Федерации» Европейский Суд увидел нарушение справедливого разбирательства дела в
44

45. том, что «Ленинский районный суд отклонил его жалобу кратким решением, которое не
содержало его версии событий или медицинских данных или не приводило какие-либо
подробности, относящиеся к определенным жалобам и доводам, приведенным в
письменных объяснениях заявителя. Тульский областной суд оставил в силе решение
районного суда в краткой форме, не рассмотрев подробно доводы заявителя».
8.5 В Постановлении от 09.01.13 г. по делу «Александр Волков против
Украины» Европейский Суд увидел нарушение ст. 6 Конвенции в том, что «важные
доводы, выдвинутые заявителем, не были надлежащим образом рассмотрены Высшим
административным судом. Таким образом, судебная проверка дела заявителя не была
достаточной».
8.6 В § 27, 29, 87, 102, 118, 124, 127, 128 Постановления от 02.10.12 г. по делу
«Веселов и другие против Российской Федерации» Европейский суд увидел нарушение
требований ст. 6 Конвенции в том, что суды первой и кассационной инстанции не
рассмотрели доводы заявителей о том, что они стали Жертвами провокации со стороны
сотрудников милиции.
8.6 В Постановлении от 24.07.12 г. по делу « B.S. против Испании» Европейский
Суд увидел нарушения права Жертвы, предусмотренного ст. 14 Конвенции в том, что при
рассмотрении её дела не были рассмотрены её доводы о том, что « она имеет
африканское происхождение и работает проституткой».
8.8 В §§ 102, 103 Постановления от 08.11.11 г. по делу «Якубов против
Российской Федерации» Европейский Суд увидел нарушение ст. 13 Конвенции в том, что
при решении вопроса по существу « ни один из них не провел надлежащего и подробного
рассмотрения жалоб заявителя».
8.9 В § 59 Постановления от 18.10.11 г. по делу «Шувалов против Российской
Федерации» Европейский Суд увидел нарушение ст. 3 Конвенции в том, что «что
расследование, проведенное по жалобе заявителя на жестокое обращение, не отвечало
требованию эффективности, поскольку не было тщательным и независимым, и по этой
причине не могло повлечь установление фактов и нахождение и наказание виновных».
8.10 В Постановлении от 20.11.12 г. по делу «Гарабин против Словакии»
Европейский Суд при решении вопроса об отводе установил, что Конституционный Суд,
рассматривающий дело, не реагировал на доводы, на основании которых были заявлены
отводы судьям. По мнению Европейского Суда, лишь однажды доводы сторон были
рассмотрены и принято решение по существу отводов, чтобы мог возникнуть вопрос о
наличии необходимости и оправдания отказа в отводе судей. Таким образом, мотивы,
указанные Конституционным Судом, не могли оправдать участие двух судей, которые
были ранее отстранены от разбирательств с участием заявителя и в отношении которых
объективные сомнения не были убедительно устранены . Соответственно, право
заявителя на рассмотрение дела беспристрастным судом не было соблюдено. По делу
допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).
8.11 В Постановлении от 29.10.13 г. по делу « S.C. IMH Сучаева C.P.Л.» против
Румынии» Европейский Суд установил, что поскольку это было решающее доказательство
для установления фактов, возник вопрос о справедливости судебного разбирательства.
Действительно, применяя вторую санкцию к компании-заявителю, департамент
экономических преступлений ссылался на другие документы помимо экспертных
заключений. Тем не менее суды страны, рассматривая жалобу компании-заявителя на
санкцию, не упоминали эти документы в своих решениях. Компания-заявитель уведомила
суды, осуществлявшие второе разбирательство, о наличии ранее вынесенного решения, в
котором действительность доказательств оценивалась по-другому. Хотя суд сослался на
это решение, он не предоставил достаточных мотивов для принятия противоположной
позиции относительно действительности того же доказательства.
С учетом решающей роли данного доказательства от судов требовался
конкретный и ясный ответ на этот довод. В отсутствие такого ответа невозможно
установить, уклонились ли суды от рассмотрения этого довода, или они нашли нужным
отклонить его, и если да, то по какой причине. По делу допущено нарушение требований
статьи 6 Конвенции (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").
8.12 Согласно абзаца 2 п. 5 мот. части Постановления КС № 4-П от 02.02.96 г.,
абзаца 5 п. 3 Определения КС № 1248-О от 28.06.12 г. пересмотру ввиду новых или
вновь открывшихся обстоятельств подлежит судебное решение, неправосудность
которого была обусловлена результатом «либо игнорирования собранных доказательств,
нашедших отражение в материалах дела, либо их ошибочной оценки, либо
45

46. неправильного применения закона». Эти доводы надлежит рассматривать в контексте
принципа restitutio in integrum и п. 2 ст. 12 ГК РФ, предусматривающие восстановление
положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих
право или создающих угрозу его нарушения.
8.13 Вывод. Таким образом, нерассмотрение доводов заявителя в любой
инстанции, которые влияют на подлежащие установлению правоотношения, является
нарушением п. 1 ст. 6 Конвенции в части права на справедливое разбирательство дела и
это является основанием для возобновления производства ввиду вновь
открывшихся обстоятельств С МОМЕНТА допущенного нарушения, так как этот
момент нарушения повлиял на качество самого решения . Этот вывод следует из
доводов Конституционного Суда РФ, выраженных в п. 2.7 мот. части Определения КС №
683-О-О от 21.10.08 г.: «Суд кассационной инстанции решает этот вопрос не
произвольно, а в зависимости от того, на какой стадии производства по делу судом
первой инстанции были допущены нарушения закона, повлекшие отмену приговора, и,
соответственно, на какой стадии они должны быть исправлены ». Тоже
разъяснение содержится и в п. 2 мот. части Определения КС № 666-О от 11.05.12 г.
8.13.1Но мы должны все-таки разобраться с доказательствами, которые имеют
значение для дела. Это мы может понять по Решению Европейского Суда от 06.12.88 г. по
делу «Барбера, Мессегуэ и Джабардо против Испании», где разъяснено: « В уголовно-
правовой сфере проблема доказывания должна разрешаться в свете ст. 6.2 и ст. 6.3
Конвенции, ст. 6.2, посвященная принципу презумпции невиновности, требует, среди
прочего, чтобы бремя доказывания возлагалось на обвинение и чтобы сомнение в
доказанности толковалось в пользу обвиняемого. Кроме того, данное положение
накладывает на государственное обвинение ОБЯЗАННОСТЬ указать
осужденному, в чем конкретно он обвиняется, и предоставить ДОСТАТОЧНЫЕ
доказательства, обосновывающие обвинительное заключение. В данном деле
сторона государственного обвинения изложила свое видение фактов дела,
квалифицировала их и перечислила доказательства, на предоставлении которых она
настаивает, - включая 1 600 страниц дела - при этом детально не объясняя, на
какие именно элементы она опиралась, выдвигая обвинение против данных
лиц; это затруднило защиту ». Приведенные доводы свидетельствуют только о том,
что во всей Европе как не было Юристов, так их нет и сейчас. Дело в том, что абсолютно
любое доказательство что-то доказывает. Нужно всего лишь установить, что же
конкретное доказывает исследуемое доказательство. И когда при исследовании
доказательств указывается на то, что конкретно доказывает исследуемое доказательство,
то только тогда можно решить вопрос об относимости этого доказательства. Если
исследуемое доказательство подтверждает подлежащий установлению тезис, то такое
доказательство дополнительно должно оцениваться на предмет допустимости и
достоверности. Но ничего же этого не делается и поэтому никто и ничего на самом деле
не доказывает.
8.13.2Приведенные выше доводы свидетельствуют о том, что «судьи» не приводят
мотивы, по которым они отвергают доказательства другой стороны, то есть речь идет о
том, что суды не выполняют свои функции и требования ч.ч. 3, 4 ст. 67 ГПК РФ, ст. 87,
ч.ч. 1, 2, 4 ст. 88, ст. 240, п.п. 3, 4 ст. 389.16 УПК РФ и аналогичные нормы европейских
стран.
8.13.3Но если уж мы заговорили о справедливости и состязательности, то мы
должны решить и эти вопросы. В гражданском судопроизводстве предъявляется иск и
истец в обоснование своей позиции обязан представить соответствующие доказательства.
На этот иск и доказательства ответчик имеет право принести возражения, или предъявить
встречный иск и это суд обязан разъяснить . При наличии иска, доказательств и
возражений на них другой стороной, принцип состязательности будет соблюден и
останется только дать адекватную оценку доводам сторон, то есть оценку,
предусмотренную ч. 4 ст. 67 ГПК РФ, которая должна даваться во всех видах
46

47. судопроизводства : «Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении,
в котором приводятся мотивы , по которым одни доказательства приняты в качестве
средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также
основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими».
Если бы на практике соблюдалось одно это требование, то доля неправосудных решений
сократилась сразу бы на процентов 90.
В уголовном судопроизводстве принцип тот же самый. Проблема в уголовном
судопроизводстве заключается в том, что сторона защиты не всегда может получить
доказательства. Но даже если она их получает, то у «адвокатов» нет мозгов, чтоб этим
доказательствам дать адекватную оценку. Они просто такие же Тупые, как «судьи» и
«прокуроры». В этом вся проблема. Например, я могу вообще не участвовать в процессе,
если у меня будут все необходимые доказательства, так как я на эти доказательства
напишу свои комментарии и на этом все разговоры будут закончены. Но в этом мире
Безумных все давно уже поняли, что мне просто нельзя давать доказательства и поэтому
все заняты их сокрытием. Однако это же по существу ничего не меняет, так как
доказательства Жертва имеет право получить и на них она имеет право принести свои
комментарии, а суд обязан дать оценку доводам сторон на предмет их достоверности.
Внедрением преступной практики рассмотрения дел в России, при которой не дается
оценка применяемым доказательствам и занимаются Зорькин В.Д., Лебедев В.М., Чайка
Ю.Я. и Бастрыкин А.И.
9. Поскольку нормы международного права являются составной частью
правовой системы Российской Федерации и при этом имеют большую юридическую
силу в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, эти нормы имеют императивный характер,
исключающий дискреционные полномочия правоприменителя и отступление от которых
недопустимо в силу ст. 53 Венской конвенции о международных договорах, « при
осуществлении правосудия суды должны иметь в виду, что неправильное применение
судом общепризнанных принципов и норм международного права и международных
договоров Российской Федерации может являться основанием к отмене или изменению
судебного акта» (абзац 3 п. 5 мот. части Определения КС № 1248-О от 28.06.12 г.),
поэтому, руководствуясь ст.ст. 8, 9 Декларации о праве, ст.ст. 124, 125 УПК РФ
Прошу:
1.Не совершать преступления, предусмотренные ч. 5 ст. 33, ст. 300; ч. 3 ст. 210, ч. 3
ст. 285, ст. 315 УК РФ исполнить требования п. 5 ст. 9 Декларации о праве, п. 11 Де -
кларации, п. 3 ст. 2 Пакта, ст. 13 Конвенции, п. 1 ч. 1 ст. 140, ч. 2 ст. 140, ст.ст. 144,
145 УПК РФ; Определение КС № 445-О-О от 15.07.08 г., ч. 3 ст. 226 ГПК РФ и при-
нять меры к возбуждению уголовного дела в отношении Особо Опасных Преступников
Бондар А.В., Понасенко О.Ю. и Виноградова А.П. по ч. 3 ст. 210, ч. 3 ст. 285 УК РФ за
злоупотребление должностными полномочиями в составе организованного преступно -
го сообщества с использованием своего служебного положения, что выразилось в ли -
шении меня прав на доступ к Правосудию и эффективные средства правовой защиты.
2.Так как Бондар А.В., Понасенко О.Ю. и Виноградов А.П. объявили себя вне морали и
права и наделили себя правом причинять вред ни в чем перед ними неповинным,
поэтому прошу признать их Мразями.
3.Признать откровенно преступной саму организацию Понасенко О.Ю. деятельности
прокуратуры Нижегородской области, где практически невозможно получить
разъяснение порядка защиты нарушенных прав и добиться принятия мер,
направленных на предупреждение и пресечение нарушений моих прав и свобод,
привлечению к ответственности лиц, нарушивших закон, и возмещению
причиненного ущерба и обязать его устранить нарушения п.п. 2, 3 ч. 1 ст. 27 Закона
«О прокуратуре РФ».
4.Признать откровенно преступными действия Понасенко О.Ю., Виноградова А.П.,
Шлыкова А.И. и их подельников по непризнанию меня потерпевшим, исходя из
размера причиненного и причиняемого мне вреда, обязать их устранить нарушения
47

48. ст. 52 Конституции РФ, ст. 29 Закона «О прокуратуре РФ», ч. 1 ст. 42 УПК РФ в
значении, обоснованном в абзаце 3 п. 4 мот. части Постановления КС № 28-П от
11.11.14 г. и принять меры к признанию меня таковым.
5.Признать откровенно преступным дачу отписок без разъяснения порядка их
обжалования со ссылками на подлежащие применению нормы действующего
законодательства, как затрудняющим доступ граждан к правосудию, обязать
Понасенко О.Ю. и Виноградова А.И. устранить нарушения ч. 3 ст. 10 Закона «О
прокуратуре РФ», п. 4 ст. 5, ч. 7 ст. 8 Закона «О порядке рассмотрения обращений
граждан РФ», ч. 4 ст. 131 ГПК РФ, поскольку в этом случае нарушаются мои
конституционные права, предусмотренные ст. 17, ч.ч. 1, 2 ст. 19, ч. 2 ст. 46
Конституции РФ.
6.Признать откровенно преступной пересылку моих обращений лицам и органам, чьи
преступные действия я обжалую, обязать Коррупционеров Понасенко О.Ю. и
Виноградова А.П. устранить нарушения ч. 5 ст. 10 Закона «О прокуратуре РФ», ч. 6
ст. 8 Закона «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ», ППВС СССР № 9 от
18.04.89 г. «О применении судами законодательства об ответственности должностных
лиц за нарушение порядка рассмотрения предложений, заявлений, жалоб граждан и
преследование за критику», так как в этом случае нарушаются мои конституционные
права, предусмотренные ст. 17, ч.ч. 1, 2 ст. 19, ст. 33, ч. 2 ст. 45 Конституции РФ.
7.Признать откровенно преступным лишение меня права на помощь избранных мной
защитников и представителей при решении вопроса о незаконном возбуждении в
отношении меня уголовного дела Шлыковым А.И. на основании заведомо ложных
доносов с искусственным созданием доказательств обвинения не имеющих
юридического образования Особо Опасных Преступников Толмачева А.А. и
Свешникова Г.А.
8.Обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения моего права на защиту,
гарантированного п.п. 2, 3 Принципа 12, п. 1 Принципа 18, п. 1 ст.14, п.п. 3 « b», «d»
ст. 14 Пакта, п. 1 ст. 6, п. 3 «с» ст. 6 Конвенции, ст. 48 Конституции РФ в их
нормативном единстве, допустить к участию в деле в качестве избранных мной
защитников пока Иванову И.А., Чебакову Е.В., Первушина В.П., Лобанова А.Н.,
Григорьеву И.Г., Бохонова А.В., Ситникова И.А. , Гаврилину Е.Г., Поликарпова А.А.,
Ананьеву Л.В., Фадееву Н.Н., Эдаси А.У., Ваулина В.О., Шацкого А.В., Мозговую Л.Н. и
Бекетова О.А. и обеспечить их участие посредством видеосвязи.
9.Признать откровенно преступными при решении вопроса о допуске к участию в деле
в качестве защитника Разносчиковой О.В. и лишении меня права на помощь
избранных мной защитников и их участии в проведении процессуальных действий
посредством видеосвязи, злостное неисполнение Шлыковым А.И. требований ч. 3 ст.
1, ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 16 УПК РФ, п. «а» ст. 6 Декларации о праве в их нормативном
единстве и неразъяснение мне всех моих прав и порядка их осуществления , а
также всех средств и способов защиты, не запрещенных УПК РФ.
10.Обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения ч. 3 ст. 1, ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 16 УПК РФ,
п. «а» ст. 6 Декларации о праве в их нормативном единстве, разъяснить все мои
права и порядок их осуществления в письменном виде, а также все средства и
способы правовой защиты, не запрещенные УПК РФ, то есть наполнить права,
средства и способы объемом и правовым содержанием .
11.Признать откровенно преступным лишение меня права на ведение аудио- и
видеозаписи при решении вопроса о незаконном возбуждении в отношении меня
уголовного дела Шлыковым А.И. на основании заведомо ложных доносов с
искусственным созданием доказательств обвинения не имеющих юридического
образования Особо Опасных Преступников Толмачева А.А. и Свешникова Г.А.
12.Обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения моих прав собирать и распространять
информацию, затрагивающую права и законные интересы не только меня, но и
большинства граждан России, находящихся под игом полномасштабных Беззакония
48

49. и Произвола, учиненного Особо Опасными Преступниками бондарами, понасенко и
т.п., а также права на эффективные средства правовой защиты и обеспечить мое
право на ведение аудио- и видеозаписи с целью просветить этот Безумный мир о
реальной преступной деятельности российских правохоронителей.
13.Признать откровенно преступным и содержащим коррупциогенные факторы в
лишении меня Шлыковым А.И. прав на помощь избранных мной защитников,
представлять доказательства по предметам, подлежащим доказыванию и полное их
игнорирование.
14.Обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения моего права представлять
доказательства в обоснование своих доводов, то есть права говорить и ч. 1 ст. 74,
п.п. 1, 2, 6 ч. 2 ст. 74, ст. 84, ч. 2 ст. 86 УПК РФ, п. 4 мот. части Постановления КС №
13-П от 29.06.04 г.
15.Признать откровенно преступным отказ Шлыкова А.И. исполнять свои обязанности по
проверке и оценке доказательств на предмет их относимости, допустимости,
достоверности и достаточности.
16.Обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения ч.ч. 3, 4 ст. 7, ст.ст. 17, 85, 87, ч.ч. 1-3
ст. 88 УПК РФ и дать адекватную оценку всем доказательствам по делу.
17.Признать откровенно преступным непроведение Шлыковым А.И. проверки по моим
заявлениям о преступной деятельности не имеющих юридического образования Особо
Опасных Преступников Толмачева А.А., Самарцевой В.В., Бушминой А.Е., Ефимовой
Е.О., Свешникова Г.А., Галдиной О.А., Миряшева Р.С., Картушина В.С., Купцова О.В.,
Корягина В.С. и Косолапова М.Г.
18.Обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения ст. 21, п. 1 ч. 2 ст. 38, п. 1 ч. 1 ст. 140
УПК РФ, провести проверку по моим заявлениям о преступной деятельности не
имеющих юридического образования Особо Опасных Преступников Толмачева А.А.,
Самарцевой В.В., Бушминой А.Е., Ефимовой Е.О., Свешникова Г.А., Галдиной О.А.,
Миряшева Р.С., Картушина В.С., Купцова О.В., Корягина В.С. и Косолапова М.Г.
19.Признать откровенно преступным непроведение Шлыковым А.И. проверки по
клеветническим измышлениям под роликами, которые должны быть предметом
рассмотрения и оценки, размещенных членами Банды Мелиховой С.Г.
профессиональным Мошенником Касаткиным В.Ю., дочерью Воровки Шевченко Г.П.
Коваленко С.М., Психопатом Никитенко В.Н. и параноидным Шизофреником
Леонтьевым А.
20.Обязать Шлыкова А.И. устранить нарушения п. 3 ст. 2 Пакта, п. 5 ст. 9 Декларации о
праве, ст. 13 Конвенции, ст. 21, п. 3 ч. 1 ст. 140, ч. 2 ст. 144 УПК РФ в их
нормативном единстве, провести тщательную и эффективную проверку
изложенных под роликами сведений и принять по результатам проверки адекватное
решение.
21.Истребовать из ККС Нижегородской области, Нижегородского облсуда, Сормовского
райсуда, Нижегородского райсуда, Московского райсуда г. Н. Новгорода,
прокуратуры Нижегородской области, прокуратуры Сормовского района г. Н.
Новгорода, ОП № 8 УМВД г. Н. Новгорода материалы по всем моим обращениям,
поскольку только на их основе можно принять законное и обоснованное решение.
22.Неукоснительно исполнить ч. 1 ст. 3 Закона «О статусе судей в РФ», ч. 4 ст. 29 УПК
РФ, ст. 14 Закона «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ», ППВС РФ № 5 от
01.09.87 г. «О повышении роли судов в выполнении требований закона,
направленных на выявление и устранение причин и условий, способствовавших
совершению преступлений и других правонарушений» (в ред. ППВС РФ от 06.02.07 г.
№ 7). в их нормативном единстве и вынести частное постановление в адрес
должностных лиц об устр анении причин и условий, способствовавших нарушению
моих прав и законных интересов.
23.Принять меры к прекращению статуса адвоката Разносчиковой О.В. за совершение
поступков, порочащих честь и достоинство адвоката, что выразилось в неисполнении
49

50. Разносчиковой О.В. своих обязанностей по предоставлению квалифицированной
юридической помощи и избеганию с 20.01.16 г. до настоящего времени встреч со
мною, в результате чего нарушены, как минимум, не только мое право на помощь
защитника, но и право иметь возможности для подготовки к своей защите, которое
мне гарантировано п. 3 «b» ст. 14 Пакта, п. 3 «b» ст. 6 Конвенции.
24.Соблюсти при рассмотрении жалобы предусмотренный ч. 3 ст. 125 УПК РФ срок, то
есть не создавать конфликт интересов, являющийся основанием для отвода в силу ч.
2 ст. 3 Закона «О статусе судей в РФ», п. 2.6 мот. части Определения КС № 678-О от
24.03.15 г. в их нормативном единстве.
25.Признать мои конституционные права, предусмотренные ст. 17, ч.ч. 1, 2 ст. 19, ст. ст.
21-23 ч. 2 ст. 24, ч. 1 ст. 27, ч.ч. 1, 3, 4 ст. 29, ч.ч. 2, 3 ст. 35, ч. 2 ст. 45, ч.ч. 1, 2 ст.
46, ч. 1 ст. 47, ч. 2 ст. 50, ст.ст. 52, 53, ч. 3 ст. 123 Конституции РФ - нарушенными,
провести тщательную и эффективную проверку по фактам нарушения прав, как то
предписано § 96 Постановления от 28.06.07 г. по делу «Вагнер против Люксембурга».
26.Неукоснительно исполнить принцип restitutio in integrum, абзацы 2, 3 ст. 12 ГК РФ,
признать, соблюсти и защитить перечисленные права и принять меры к
восстановлению положения, существовавшего до нарушения моих прав и пресечь
действия, нарушающие мои права.
27.Неукоснительно исполнить (ч. 1 ст. 3 Закона «О статусе судей в РФ») ст. 53 Венской
конвенции о праве международных договоров, ст.ст. 2, 30 Всеобщей декларации,
ст.ст. 3, 5 Пакта, ст. 1, 17 Конвенции, ч. 4 ст. 15, ч.ч. 1, 2 ст. 17 Конституции РФ
признать (п. 1 ст. 12 ГК РФ), соблюсти и защитить (ст. 2 Конституции РФ)
фундаментальные права, гарантированные мне нормами международного права и
обеспечить их осуществление, как то предусмотрено ч. 1 ст. 11, ч. 3 ст. 15 УПК РФ в
их нормативном единстве.
28.Исполнить требования ч. 2 ст. 1, ч. 4 ст. 11 ГПК РФ, ст. 19, п. 1 ст. 27 Всеобщей
декларации, п. 1 «b» ст. 15 Пакта об экономических правах, Рекомендаций № R
(2001) 3 ЕС от 28.02.01 г. «По распространению судебной и иной юридической
информации путем использования новых технологий», п. 2 ст. 19 Пакта, Декларацией
о развитии, п. «а» ст. 2, п.п. 1-3 ст. 6, п.п. 1, 2 ст. 7 Типового закона ЮНСИТРАЛ об
электронных подписях, п.п. 19, 21 Преамбулы, п.п. 1-5 ст. 2, ст. 5 Директивы №
1999/93/ЕС, п.п. 46-48, 50, 53 ст. 2, ст. 3, ч.ч. 2-6 ст. 5, ч. 2 ст. 14 Модельного
закона об электронных государственных услугах; ч. 4 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ, п. 1
ст. 5, ч. 3 ст. 7 Закона «О порядке рассмотрения обращений граждан РФ», п.п. 1, 9,
11, 13 ст. 2, ст. 4, ч.ч. 2, 3 ст. 5, ч. 2 ст. 6, ст. 9 Закона «Об электронной подписи»,
п.п. 3, 6 ст. 2, п.п. 2, 3 ст. 5, ч.ч. 1, 2, 8, 9 ст. 11.2, ч. 3 ст. 21.2 Закона «Об
организации предоставления государственных и муниципальных услуг», абзаца 2 п. 2
мот. части Определения № 1036-О-П от 16.12.08 г., абзаца 5 п. 2 мот. части
Определения КС № 439-О от 08.11.05 г.; ч. 4 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ, ст. 6, ч. ч. 1, 2
ст. 160, ч. 2 ст. 434 ГК РФ, ст. 71 ГПК РФ, ч. 3 ст. 45 КАС РФ в их нормативном
единстве, признать за мной, моими защитниками и представителями право
пользоваться благами научного прогресса и право на эффективные средства
правовой защиты, представлять в суд иски, жалобы и доказательства в электронной
форме.
29.Поскольку члены Банды Мелиховой С.Г. Бондар А.В., Понасенко О.Ю., Виноградов
А.П., Толмачев А.А., Свешников Г.А., Миряшев Р.С., Картушин В.С., Купцов О.В.,
Корягин В.С. и Косолапов М.Г. пытаются уйти от наказания и ответственности за
совершенные преступления посредством вовлечения в свои криминальные действия
психиатров Нижегородской области и эти психиатры находятся от членов Банды
Мелиховой С.Г. в зависимости в силу ч. 3 ст. 45 Закона «О психиатрической
помощи...», поэтому ТРЕБУЮ: принять меры к назначению в отношении меня
комплексной экспертизы с участием Юристов, Психологов, Филологов, Философов и
Психиатров для установления в моей речи наличия ложных суждений и
50

51. умозаключений, то есть расстройств мышления. На разрешение экспертов прошу
поставить следующие вопросы: 1. Имеются ли в представленной письменной и устной
речи Усманова Р.Р. ложные суждения и умозаключения? Если, да, то чем они
обусловлены? 2. Имеется ли в отношении Усманова Р.Р. хоть одно заключение или
акт психиатров или судебное решение, где было бы установлено, то есть доказано
наличие у Усманова Р.Р. расстройств мышления и эмоциональной сферы? Проведение
экспертизы прошу поручить институту им. Сербского В.П. П исьменная продукция
представлена здесь: https://cloud.mail.ru/public/F4a8/1Ti2FHxkf,
https://cloud.mail.ru/public/6Mqc/oZraMP2Mz,
https://cloud.mail.ru/public/JyaR/AWhLsNsyV,
https://cloud.mail.ru/public/5NYj/VquYxmmW8 ,
https://cloud.mail.ru/public/DfKv/WbCzCnoZv ,
https://cloud.mail.ru/public/N9nk/HBoQjYy7C.
30.Вести переписку со мной и моими защитниками посредством электронного
взаимодействия, а о времени и месте рассмотрения жалобы уведомлять нас
посредством телефонограмм.
Ответственность за заведомо ложный донос готов нести.
02.02.16 г. Усманов Р.Р.
51